если не удавалось обратить перепалку в шутку, Вадим долго ходил надутый. Игорь, напротив, становился сентиментальным. Он вспоминал их первую встречу, и на него накатывало особое чувство: сочетание безграничной признательности, злости и жалости к ним обоим. Они познакомились при чрезвычайных обстоятельствах. Мир гремел, и Вадик перекинулся через борт мусорного бака, борт боевого зеленого корабля. Вадик свесился сверху и прошептал, нет, просвистел через щель в зубах:
– Парень, а ты слышал про срединный путь? Про Будду, женщин и постколониальный киберфишизм?
– Чего? – не понял напуганный Игорь.
Вадик встал на покореженный стул, протянул руки вперед и вытащил Игоря из мусорного бака, в котором тот прятался от возможного налета кого угодно. Двенадцатилетнему Игорю было немного стыдно, потому он соврал неправдоподобное:
– Я не прятался, я монетку искал.
– Ну и дурак, если не прятался, – нахмурился Вадик.
– Почему?
– Да потому что мой отец не прятался и ему башку оторвало.
Проговаривая это, Вадик покрутил пальцем у виска и выстрелил тем же указательным в себя. Игорь наблюдал завороженно:
– Когда это?
– Думал, часов в 9 утра, но в телеграм-канале написали, что в 9:27.
– В каком канале?
– «Ракетно-христианские мучения почетных граждан нашего города».
– Как-то длинно, – заметил Игорь. Он хотел завести телеграм-канал с объявлениями и назвать его «Ветеринар».
– Такое сейчас модно, – пояснил Вадик и сплюнул кровь на обожженную землю. – Отличаем ваших от наших. Смотрим, умеешь ли ты умно говорить, типа длинно формулировать, или все рэп.
– Я не слушаю рэп.
Кажется, где-то недалеко Игоря искала мама.
– И правильно делаешь, – одобрил Вадик.
Он лишился шанса поступить в Оксфорд, когда заказали его отца, бывшего градоначальника, который не одобрил идею с отделением и собрался бежать за границу. Подросток-сирота стал таким же отщепенцем, как и другие уличные мальчишки, но отличало его незримое. В голове у Вадима были книги, которыми он, не таясь, делился и разбрасывался.
Вадик читал бессистемно, Игорь следовал за ним и в какой-то момент даже обогнал: Карл и Маркс в двенадцать лет, Кропоткин и Бакунин в тринадцать, первый провалившийся стартап в четырнадцать. Тогда Игорек впервые осознал, что работать в интернете не его тема.
Видимо, любовь и дружба тоже не его тема. Потому что он прожил четверть века, а настоящей дружбы и любви у него, как оказалось, не было. И никакой он не важный член САП. И не герой. И красивой странной жены у него тоже нет.
А он же намного… намного лучше Андрея, он знает, что он лучше. Андрей никогда не мыслил глубоко, он всегда был про внешнее, а вот оно как сложилось. Андрей живет в домашней квартире, женат и об умершем брате не жалеет. Он, наверное, и не плакал, когда про
