поразило меня еще сильней.
Вокруг было тепло, сухо и пахло жареным мясом. Полумрак не позволял сразу разглядеть фигуры сидящих вокруг и мебель. Руки постепенно нащупали что-то твердое и с жадностью ухватились за толстую доску с силой, будто это была последняя возможность проверить реальность на прочность. Нос уловил аппетитный аромат съестного – и не ошибся: практически у самого моего лица стояла большущая тарелка смачно дымящегося рагу. Кусочки мяса, плававшие в темно-бордовом соусе, придавали блюду особую пикантность. Запах растопленного масла в соусе щекотал мой нос. Я всем телом потянулась еще ближе к тарелке и уткнулась в кубок, наполненный бражным напитком темного цвета. Тот пошатнулся, но не опрокинулся, разлив всего несколько капель вокруг и оставив бордовый след на деревянном столе. Мгновением позже я обратила внимание на пару изумленных глаз, таращившихся на меня с другой стороны стола. Серые густые брови на морщинистом лице поползли вверх, хотя было видно, что эти глаза видали многое, но не такое – не внезапно появившуюся из ниоткуда девушку, жадно глотающую ароматы свежеприготовленного кушанья.
Этот изгиб бровей, эти карие глаза, смотревшие на меня с непониманием, это знакомое выражение лица – я узнала его сразу. Изумление, непонимание и беспокойство отображалось на этом лице.
Оказывается, мой последний жевательный шарик все-таки открыл пространство с обеих сторон и притянул Джейкоба ко мне или меня к нему – сейчас уже это было сложно определить.
Сказать, что мы оба удивились, – не сказать ничего. Я радовалась своей внезапной удаче и находке, о том, что испытывал Джейкоб в этот момент, я могла только догадываться.
Взглянув на него еще раз, я не сразу вспомнила, что с нашей последней встречи прошло целых три года или даже больше. Он очень сильно возмужал и немного постарел – теперь он походил на пожилого мужчину, каждый день которого оставил шрамы на его лице в виде морщин и потухшего огня в глазах. Он должен был быть моложе лет на двадцать. А теперь скорее походил на бодрого старичка, нежели на здорового мужчину в самом расцвете сил.
Казалось, будто тело его иссохло и еще сильнее похудело, оставив только кости и кожу и избавившись от всего прочего за ненадобностью. И все же этот бодрый старичок не создавал впечатления немощного, скорее наоборот – в нем чувствовалась некая притягательная сила, делавшая незримое предупреждение каждому, кто решится не него напасть, об истинной природе этого человека. При всем этом его худоба представлялась мне несколько неестественной. О том же свидетельствовали тонкие, но все-таки жилистые руки, скрывавшие огромную силу. На плечи был накинут черный балахон. Сильно износившийся, по всей вероятности, он служил Джейкобу накидкой и капюшоном уже не первый год. В ногах возле скамьи был аккуратно приткнут вощеный походный мешок – хранилище всего необходимого для странника.
