лучших женихов Шотландии, очень рассудительно и с полным пониманием искусства дипломатии, которое было необходимо ей в ее положении. Как вы посмели сомневаться в ней? – спросила Гвинет.
На этот раз Рован не засмеялся. Его взгляд стал мягче, и он сказал:
– Если она в состоянии заслужить такую горячую похвалу от такой женщины, как вы, миледи, то в ней действительно есть гораздо больше, чем внешнее очарование и благородство. Желаю вам, чтобы вы всегда и во всем были так же уверены, – мягко закончил он.
– Почему бы мне не быть уверенной? – спросила Гвинет.
– Потому, что ветер быстро меняется.
– А вы так же непостоянны, как ветер, лорд Рован?
Какое-то время он изучал ее ласковым, почти нежным взглядом, словно любопытного ребенка, с которым столкнулся, а потом произнес:
– Ветер начнется и согнет большие деревья в лесу – все равно, хочу я этого или нет. А когда начинается буря, лучше всего принять это во внимание. Дерево, которое не согнется, сломается.
– Это и есть главная трудность шотландцев, – заметила она.
– Вы тоже шотландка, – напомнил ей Рован.
– Да. И я слишком часто видела, как легко наши великие лорды поддерживают то одну, то другую точку зрения – в зависимости от того, кто им заплатит.
Рован смотрел вперед. Нравился он ей или нет, профиль у него был прекрасный – чисто выбритый волевой подбородок, высокие и широкие скулы, острые глаза и широкие брови. Может быть, такая внешность позволяла ему держаться так покровительственно, не боясь ответного наказания?
– Миледи, я знаю кое-что о своем народе. Шотландцы суеверны. Они верят в существование злых сил. Они верят в Бога – а значит, и в дьявола.
– А вы не верите?
Он снова взглянул на Гвинет:
– Я верю в Бога, потому что мне от этого легче на душе. А если существует добро, то, несомненно, должно существовать и зло. Но важно ли существу более великому, чем люди, – такому великому, как Бог, – верит человек в одно толкование Его слов или в другое? Боюсь, Он не шепчет свои мудрые истины прямо мне на ухо.
– Мне странно это слышать. По вашему поведению можно предположить, что как раз шепчет, – возразила она.
Он улыбнулся:
– Я видел много трагедий и несчастий: видел печальных старых женщин, которых приговаривали к костру как ведьм, и великих людей, которым выносили тот же приговор за их убеждения. Во что я верю? В согласие. И я предполагаю, что королева должна пойти на компромисс.
– Пойти на компромисс или согнуться? – спросила Гвинет, стараясь, чтобы жар ее гнева не был заметен в ее словах.
– Пойти на компромисс, – заверил ее Рован и на этот раз сам поехал вперед. Стоило ли дальше тратить мудрость на девицу из свиты королевы?
– Я расскажу о вас королеве, – пробормотала она себе под нос. Сомнения, которые
