на полу, равномерно покачиваясь то вперед, то назад. Все ее руки были багровыми от собственной запекшейся крови. На одной из стен появилась кровавая надпись.
«Она уже здесь».
Из-за столь ужасающей картины инквизиторы не сразу решились войти в камеру и вывести девушку оттуда. Слово «ведьма» теперь прочно прикрепилось к несчастному созданию. Ее выволокли грубыми движениями прямо на деревенскую площадь, полную народа, где уже был готов огромный костер. Пока девушку привязывали к столбу, главный инквизитор зачитывал окончательный приговор.
Люди в толпе уже начали выкрикивать мерзкие слова в адрес девушки. Это были те самые люди, которых она знала всю свою жизнь, те люди, на чьих глазах она выросла. Они всегда были любезны друг с другом, готовы были идти на помощь, но сейчас они превратились в дикую свирепую стаю волков, готовую растерзать несчастное избитое тело девушки.
– Гори, ведьма!
– Так тебе и надо!
– Слишком долго ты скрывала свою сущность!
– Теперь ты за все поплатишься!
–… да будет смертная казнь через сожжение приведена в исполнение, – окончил свою речь инквизитор и уже замахнулся рукой, чтобы дать сигнал палачу, как вдруг сквозь шум толпы до его ушей донесся смех Олеси. Этот смех настолько громким, что постепенно затмил собой гул толпы, и вскоре среди людей стояла гробовая тишина.
Девушка смеялась и смеялась, пока внезапно ее лицо не посерьезнело.
– Вы говорите о справедливости, о чести, говорите, что всех повинных необходимо наказывать должным образом, – тихим, но напряженным голосом проговорила она. – Вы считаете, что выполняете божью волю. Но разве Бог говорил вам, что необходимо наказывать невинных?
В ответ – только лишь тишина. Олеся пристальным взглядом посмотрела на инквизиторов, лица которых медленно вытянулись от удивления.
– Вы говорите, что ваш суд неоспорим, что ничего не способно ему противоречить. Получается, невиновный человек, которого лишь оклеветали, попавший в ваши руки, все равно будет казнен? Вы строите догадки на словах свидетелей, но где уверенность, что они правдивы?
Она отвернулась, сморщив губы от отвращения, и обратилась к толпе.
– Все вы считаетесь тварями божьими, вы чтите его законы, и любое отклонение будет воспринято вами, как ересь. Но разве клевету восславляет ваш Бог?
– Молчи, ведьма!
Камень, прилетевший из толпы, попал прямо по лицу девушки и рассек нижнюю губу. Было больно, но Олесю это лишь позабавило.
– Вы настолько внушаемы, что вы поверите любому слову. И не важно, хорошее ли это слово или же плохое. В единое мгновение близкий вам человек становится изгоем общества. И никто из вас не стремится ему на помощь, потому что репутация превыше чести и справедливости.
– Довольно говорить! – голос главного инквизитора почти сорвался в этот момент. – Тебе уже давали шанс выговориться.
