сыпались, как горох. Не прекращая говорить, Зузана разглядывала подругу. Всмотрелась – и отпрянула.
Что за дьявольщина?!
Хлопнула дверца машины; через минуту появился Мик. Тоже посмотрел на Кэроу. Не произнес ни слова.
Они все теперь молчали: молчание было похоже на пузырь для речи в комиксах. Место есть, а слов нет.
Кэроу… Распухшее багровое лицо ободрано и покрыто коростой. Потрескавшиеся разбитые губы, растянутая рваная мочка уха.
Рукава натянуты на кисти рук, их край зажат в кулаках. Странный, детский жест. Неловкий, будто каждое движение причиняет боль.
Она была изуродована до потери человеческого облика. И этому существовало всего одно объяснение.
Белый Волк. Мерзавец.
Зузану накрыла ярость.
А затем она его увидела. Он спускался по холму вместе с множеством химер, встревоженных их безумным появлением. Зузана сжала кулаки. Сделала шаг ему навстречу, готовая встать между Тьяго и Кэроу, – но Мик ее удержал.
– Куда ты лезешь? – прошипел он, ухватив Зузану за руку и развернув к себе. – С ума съехала? У тебя появилось жало, как у взаправдашней скорпионихи?
«Скорпиониха-мегера» – ее прозвище на языке химер, любезное изобретение солдата Вирко. Так у них в мире Эрец называли бесстрашных самок, и хотя Зузана ни за что не призналась бы даже самой себе, Мик был прав. Она все-таки больше мегера, чем скорпиониха, в лучшем случае скорпион наполовину, и совсем не так опасна, как хотела бы думать.
В тот момент она и решила: я из шкуры вылезу, но «наполовину» больше не будет. Хм. Это если мы здесь не умрем. Поскольку… черт! Столько химер, и все смотрят на нее с одинаковым выражением. Вся скорпионья храбрость Зузаны сжалась в одну точку где-то в районе сердца. Рука Мика на плече успокаивала и поддерживала; хотя Зузана вовсе не питала иллюзий, будто нежный скрипач-виртуоз защитит ее лучше, чем на это способна она сама.
– Не тому мы с тобой учились, – сказала она негромко.
– Знаю. Почему мы не самураи?
– Ну, давай станем самураями, – ответила она.
Кэроу сделала успокаивающий жест:
– Все в норме.
Волк, в окружении свиты, приблизился почти вплотную. Зузана посмотрела в упор, увидела царапины на его щеках, и ярость вспыхнула с новой силой. Теперь она уже совершенно не сомневалась, кто именно изувечил Кэроу.
Погоди-ка. Что там сказала Кэроу? «Все в норме»?
Как это в норме?!
Однако времени на размышление не осталось. Зузана прерывисто выдохнула: за спиной Кэроу, соткавшись прямо из воздуха, весь в сиянии пламени – так, как ей запомнилось, появился…
Акива?
Боже, что он здесь делает?
Рядом с ним – еще одна фигура с пылающими крыльями. Женщина, та самая, которая исходила злобой во время стычки на пражском мосту. Сейчас – до боли похожая картина: взгляд из серии «подойди-ближе-и-я-тебя-прикончу». Рука на эфесе
