для этого и тело Эдика не нужно. Она прекрасным образом обходилась без него. Тот сон был очень ярким и выпуклым. Все происходило, будто на самом деле... Стоп! Стоп! Стоп!
Юля напряженно выпрямилась на диванчике. Может быть, все и происходило на самом деле? Может быть, Эдик каким-то образом... А что? У них с Татьяной всегда были запасные ключи от этой квартиры... на всякий случай. Мало ли, вдруг ключи потеряют одновременно и Юля, и Родик... Нет... не может быть... Вот ведь вчера Эдик пришел, нормальным образом позвонив в дверь. Не прятался, не набрасывался на нее во сне. Да и как он мог объяснить своей Татьяне две ночные отлучки? А с чего она, Юля, взяла, что Эдик вообще ночевал в ее квартире? Он мог дождаться, пока она заснет, и свалить к Таньке, тем более что и ждать-то наверняка долго не пришлось, так сильно она была пьяна и измучена.
С другой стороны, настоящий Эдик оставил ей записку, а тот... виртуальный Родик... ей ничего не оставлял, даже смятой подушки... В общем, незачем себя терзать, надо просто больше не пить. Если сегодня опять заявится Эдик, она, Юля, уйдет в полную «несознанку»: ничего не было, и попробуй докажи обратное. А если что, может его и... сковородкой... У нее хорошая есть, старинная, чугунная... Она не посмотрит на то, что он до боли... до слез... похож на ее Родиона...
Размазывая самые настоящие слезы, Юля подошла к окну. Невдалеке высился красно-кирпичной громадой недостроенный торговый центр. Тот самый... где Родик... Теперь перед глазами будет вечное напоминание...
Этот магазин почему-то перестали строить десять лет назад. Здание перекупала то одна, то другая фирма. Каждый новый владелец с энтузиазмом начинал достраивать и перестраивать магазин, а потом почему-то продавал недострой следующему бизнесмену. В конце концов центр оказался брошенным на произвол судьбы. Фасад был готов. Во всяком случае, Юля не видела каких-то внешних недоделок. Не хватало только стекол в окнах. Многочисленные окна были необычными: небольшими и круглыми, как иллюминаторы. Видимо, именно они считались находкой архитектора. Юля не могла представить, как эти окна смотрелись бы изнутри здания. Снаружи, без стекол, они живо напоминали бы черные пятна на красной спине божьей коровки, если бы не выглядели так зловеще. Божья коровка – насекомое веселое, а густо чернеющие дыры окон пугали. Краснокирпичные стены покрывали белесые разводы. Мертвое здание мокло под дождями весной и осенью, а зимой промерзало насквозь. Сейчас, в конце августа, торговый центр казался просто грязным.
Юля выбрала одно из круглых окон и вгляделась в его черноту. Где-то там, в черном засасывающем мраке, ее муж расстался с жизнью... Нет... Она никак не может этого представить... Родик, веселый, жизнерадостный, абсолютно здоровый человек, мог умереть только от старости, что случилось бы очень нескоро. Или, например, в результате несчастного случая. Но чтобы так, по собственной воле... Нет!
Юля поежилась, кутаясь в халат, и вдруг поняла, что должна наконец посмотреть на то место, где ее любимый муж зачем-то свел счеты с жизнью. Она должна удостовериться... Или
