и открыто заговорили о возрождении системы «а-ля советико» – монополии нескольких крупных издательств. Он вложил в свое детище не только душу, но и деньги, заложил квартиру, машину, дачу. Друзья крутили пальцами у виска, предупреждали: «Пойдешь бомжовать!» Однако ничто не могло остановить этого удивительного фанатика книг. Его страсть завораживала других, проникновенные слова о величии писательского слова так западали в сердце собеседника, что даже те, кто боялись чтения, как черт ладана, невольно хватали какой-нибудь фолиантик и с упоением перелистывали страницы. Не имея больших средств, он сумел привлечь к себе интереснейших авторов. Как?.. Вероятно, они нашли в работе с ним то, что так давно искали, и чего не купишь за большие гонорары.
Вячеслав впервые увидел шефа, когда устраивался на работу. Человек средних лет, круглолицый, с носом-картошкой, постоянно улыбающийся, он походил на доброго Деда Мороза, только без бороды. Прямо с порога спросил:
– С чем пожаловали?.. Простите, ваше имя?
– Вячеслав.
– А я – Олег Васильевич.
– Вот, посмотрите, – Денисов показал ему некоторые свои наброски. Олег Васильевич их долго и упорно рассматривал, даже брови нахмурил. Теперь это был уже не Дед Мороз, а суровый отец, запрещающий дочке выскакивать замуж за ветреного повесу. Вячеслав опустил голову, ожидая беспощадного вердикта. Однако судия оказался благосклонным:
– Прекрасно. У вас специальное художественное образование?
Вячеслав серьезно подготовился к разговору. Скажи он, что потерял память, что ничего не знает о прошлой своей жизни, как бы отреагировал издатель?
– Нет. Я самоучка.
– Какая техника! – восхитился издатель.
– Один художник давал мне частные уроки.
– Талантливо… А почему у вас преобладают древнерусские образы, пейзажи? Наверное, вы историк?
– Отчасти. Я увлекался историей.
– Значит, не историк. Кто же вы?
– Человек, который любит рисовать.
– По-моему, вы что-то скрываете?..
Олег Васильевич вопросительно посмотрел на него, теперь это был следователь, выбивающий признание. Вячеслав почувствовал, что не сможет пересказать версию своего выдуманного прошлого. Тиана изобретательно сочиняла ее, сводила концы с концами. Но сейчас все прозвучит неправдоподобно. Проницательный хозяин издательства не поверит.
– Я пойду, – поднялся Вячеслав. Олег Васильевич в мгновение ока превратился в грозного диктатора:
– Сядьте! Понимаю, есть нечто, о чем вы не хотите говорить. И не надо. Меня вы интересуете, как специалист. Специалист вы отличный. А звания, дипломы… Один мой друг, великолепный писатель, не мог устроиться в университет преподавать литературу. У него не было соответствующего образования. Помните у Булгакова: «… чтобы убедиться в том, что Достоевский – писатель, неужели же нужно спрашивать у него удостоверение?» Ну, да ладно, кризис в умах он и есть кризис… Вы любите книги?
– Да.
– По
