брат бывает вспыльчивым, но никогда – жестоким. Допускаю, что какие-то слова твоей дочери могли его вывести из себя, но скоро он одумается, признается ей во всем, и, возможно, уже завтра все проблемы разрешатся сами собой. В душе он очень хороший человек, Оленька, и не причинит твоей дочери никакого вреда.
– Как ты не понимаешь, – Меркушева попробовала отнять свою руку, но мужские пальцы только сильнее сжали ее, и она на время отказалась от попыток освободиться. – Он уже изрядно навредил Насте. Путешествие вдвоем, без слуг, а потом эта… – женщина перевела дух, – эта ночь вместе! Он же безнадежно скомпрометировал ее!
– Твоя дочь – взрослая девушка, и, надеюсь, у нее есть голова на плечах. Согласись, было бы во много раз хуже, если бы она уехала одна. Сейчас она под защитой Сергея, и, как я смею подозревать, не только гнев заставил его пойти на подобное сумасбродство. Не в его характере ходить вокруг да около, а тут вдруг решается на обман, называется чужим именем… Мне это кажется весьма странным. Даже ради больших денег он ни за что бы не позволил себе совершить бесчестный поступок. Поэтому вывод один, – Андрей неожиданно привлек Ольгу к себе и прошептал едва слышно: – Мой брат влюбился в твою дочь, и если она хотя бы немного похожа на тебя, то я несказанно ему завидую.
Ольга Ивановна попыталась отстраниться, но Андрей еще крепче стиснул ее в своих объятиях и прижался губами к ее приоткрытому от неожиданности рту. Женщина вздрогнула, напряглась и изо всех сил оттолкнула его от себя.
– Не смей подходить ко мне! – Она отскочила к кровати, подхватила шаль, которую сбросила перед тем, как надеть халат, и вновь накинула ее на плечи, словно пыталась тем самым спастись от прикосновения мужских рук.
– Но, Оленька, – растерянно произнес Андрей, – я не хотел обидеть тебя. Мы с тобой взрослые люди, к тому же любили когда-то друг друга. И вполне объяснимо, что мне вновь захотелось поцеловать тебя.
– Уходи немедленно! – Ольга Ивановна попыталась обойти Ратманова, но он молча заступил ей дорогу, потом решительно взял ее за руку, подвел к кровати и приказал: – Сядь и выслушай меня. – Он опустился рядом с ней на покрывало и усмехнулся ее очевидной попытке отодвинуться от него. – Не бойся, ничего дурного в мыслях я не держу, и, честно говоря, большего вреда, чем тот, который мы нанесли друг другу два десятка лет назад, уже никому из нас не причинишь.
– Ты сам во всем виноват! – прошептала Меркушева и почувствовала, что вот-вот заплачет. Она поспешно вытащила из кармана халата носовой платок, и это тоже не укрылось от глаз ее неожиданного визитера.
– Давай сегодня обойдемся без упреков! Ведь ты не захотела даже выслушать меня, не пожелала встретиться, когда я умолял тебя об этом. Почему ты поверила пустоголовой обезьяне, которая стремилась выскочить за меня во что бы то ни стало? И, как ты знаешь, она в этом весьма преуспела, потому что знала тебя как облупленную! Ольга, – Андрей опять взял ее за руку, – неужели ты до сих пор
