сейчас, что малышу от меня больше вреда, чем пользы.
– Успокойся, в конце концов, – с досадой сказал мне Антонио. – Еще ничего не случилось. А я, черт побери, думал о том, что делать, все то время, пока скакал из Сен-Пьера.
– И что ты придумал? – спросила я сдавленно, вытирая мокрые от слез щеки.
Брат попыхтел трубкой.
– Ты права в том, что здесь тебе задерживаться не следует. Завтра, когда появится Луиджи, я отправлю его с тобой на Сен-Люсию.
Так назывался ближайший к Мартинике остров, очертания которого легко можно видеть со здешнего побережья.
– Может, я даже сам отвезу тебя туда, – продолжал Антонио, будто размышляя вслух. – У Луиджи слишком много ветра в голове. Наденешь платье Селины, обернешь голову негритянским тюрбаном, и тебя в повозке не узнают. А ребенка можно спрятать в корзине, чтоб он не был опознавательным знаком. Лишь бы не случилось завтра непогоды…
– А что там… на Сен-Люсии? Кто будет ждать меня там?
– Есть у меня некоторые знакомые. Не скажу, что условия там будут хороши, но несколько месяцев перекантоваться можно. Я так полагаю, раз твой отец большой вельможа, он не сможет долго прозябать здесь?
– Наверное, – всхлипнув, подтвердила я. – У него есть служба… королевский двор…
– Ну, вот и славно. Рано или поздно он уберется с Мартиники. Тогда станет полегче, и ты с Жанно вернешься к нам.
– А как мы поедем? Туда, на Сен-Люсию?
Антонио приобнял меня за плечи.
– У тебя хороший брат, Ритта, скажу это сам о себе без обиняков. Пока ты рвала на себе волосы, я уже все продумал. Еще утром я перебросился парой слов с одним своим знакомым, капитаном шлюпа. Он постоянно курсирует между Мартиникой и Сен-Люсией… И ты не бойся, это хороший парусник, хоть и маленький.
– Я ничего не боюсь, – пробормотала я. – По крайней мере, морского путешествия – нисколько.
– Это и путешествием не назовешь. Завтра вечером будешь уже в безопасности.
Помолчав, Антонио добавил:
– Если захочешь, позже к тебе приедет Селина. Ты же у нас нынче белая кость, сама ничего не сможешь делать.
Было уже совсем темно. В дальнем углу сада слуги зажгли факел, и его желтые сполохи теперь были единственным источником света в непроглядной тьме тропической ночи. Антонио поднялся, потрепал меня по волосам:
– Пойдем спать. Ты же знаешь, жизнь здесь замирает в шесть вечера и начинается в шесть утра. Тебе надо собраться…
– Я скоро приду, – сказала я, коснувшись его руки. – Еще минуту побуду. Спасибо, Антонио. Ты спасаешь меня…
– Гм, а разве это не то, что должен делать для сестры старший брат?
Он ушел, огонек его трубки исчез в темноте. Я в растерянности опустилась на скамью. Несмотря на то, что план на завтра был составлен, мысли у меня метались. Что, если не удастся дойти до шлюпа незамеченными? Что, если разыграется ураган, и судно останется в порту? Порой меня охватывала такая паника, что мне
