и официально:
«Коллективное хозяйство по совместной обработке земли, овощеводству и разведению мясного и молочного скота».
Перемены же, по строгому велению колхозного председателя, касались абсолютно всех и каждого.
Потому, что отныне:
«Категорически запрещается кому-либо заниматься на колхозной территории добычей всевозможных драгоценных кладов!».
Пришлось с этим считаться.
Доходило до того, что лишь по ночам, при свете Луны, когда спят даже самые добросовестные сторожа, выходили неуёмные землекопы на свой заветный маршрут.
Да только всё зря.
Потому и спал былой ажиотаж, пересох, как бывает к лету с весенним половодьем, спустя свой срок, былой поисковый интерес:
– К зарытым по всей округе сокровищам!
Некому стало, кроме разве что настырных мальчишек, копаться в земле, в надежде:
– Тоже стать обладателем мотоцикла.
К тому же прогресс не стоял на месте и достаточно скоро сама мода на такую технику пошла на убыль.
Появился в деревне городского типа и первый личный легковой автомобиль знаменитой марки «Жигули». Причём, не у кого-нибудь, а у тех же самых Оглоблиных.
И снова отличился патриарх семьи, дед Гордей, хотя теперь действовал в полном соответствии со своим преклонным возрастом.
По слабости своего здоровья, более, как бывало раньше, не желая таскать тяжести, теперь уже не в одиночку отважился он на очередной финансовый подвиг.
С собой позвал сына Никиту Гордеевича и сноху Фаину Никулишну с собой на кромку леса.
Не пешком, разумеется!
Туда, вполне успешно и на хорошей скорости доставил всю их компанию «М-72» с коляской.
Этот же мотоцикл всю дорогу уверенно озвучивал их мероприятие.
Причём, как обычно, делал это на всю округу, за что злые языки уже успели прозвать его:
– Тарахтелкой!
Но, как бы там, ни было, а мотоцикл, следуя вперёд, верста за верстой, исправно выполнял свои функции, послушно согласовывая свой трёхколёсный бег с намерениями водителя транспортного средства.
И всё это время, назло недоброжелателям, вполне победно звучала «песнь песней»:
– Своеобразный семейный гимн!
Исполнялся он посредством выхлопных труб, не запинавшихся даже на полном ходу, хотя и с неистребимым немецким акцентом.
Но накатанная дорога вскоре сменилась просёлочным направлением движения. А там семейной экспедиции Оглоблиных пришлось съезжать и на целину.
Внезапно, когда путь стал уже надоедать пассажирам, у невзрачной, хотя и приметной сосны остановил свой обрусевший мотоцикл пенсионер в водительскими правами.
Сам спрыгнул из седла и ссадил следом за собой сына с невесткой со своей, надёжной, но продуваемой всеми ветрами, техники.
После этого достал из багажника и подал им в
