наследника.
Даже пригласил его рядом с собой:
– Посидеть на завалинке у семейного частного гаража.
И уже там, когда уселись они рядышком, как две курицы на одном шестке, старый кладоискатель откровенно преподал молодому претенденту на его лавры:
– Деловой и очень ценный урок на будущее!
Когда Фома развесил уши в надежде постичь главную тайну, всё ещё скрываемую, дедушкой, тот рассудительно произнёс:
– Чтобы наверняка найти клад, нужно, внучок, его сначала хорошенько спрятать!
Потом рассказал немного из своего опыта школьного буфетчика, о том славном времени:
– Когда сами обстоятельства всё решали за него.
Кое-что Фома и сам не забыл из своего школьного прошлого, но о многом мог только догадываться.
И вот теперь для него наступил «Час истины»!
– Все ребятишки рассчитывались на перемене за чай с коржиком или булочкой одной валютой – полтинником, – услышал внук от Гордея Гордеевича. – Возить такую выручку, что ни день доходившую до пуда, в районный центр мне было тяжело и накладно, проще оказалось вносить вместо неё свою собственную заработную плату.
Старик вздохнул.
Но, вовсе не оттого, что вёл себя тогда не так, как полагалось, а скорее, наоборот:
– Ещё раньше нужно было начать такую процедуру заменой драгоценного металла мятыми бумажками.
Хотя и то, что в итоге у него получилось, оказалось лучшим коммерческим результатом за всю долгую карьеру финансового работника Гордея Оглоблина:
– Потому серебро и скопилось у меня в буфете к тому моменту, когда ясно стало про неминуемо грядущую денежную реформу.
А далее уже собственная мысль заставила пенсию и зарплату в купюрах специально вносить за те серебряные монеты, которые ещё числились выручкой за чай и коржики.
– Всё же в тайне была подготовке к денежной реформе только от ротозеев, – открыл ветеран глаза юному собеседнику на их недавнее героическое прошлое. – А предприимчивый народ уже обеспокоился итогами будущего государственного мероприятия.
Одни скупали медные копейки, «двушки» и трёхкопеечные монеты, которые должны были подорожать ровно в сто раз. Другие, вот как Гордей Гордеевич, не забывали заменять деревянными бумажными рублями и железными гривенниками настоящих носителей драгоценного металла с изображением социалистической кузницы.
Вот и в своём школьном буфете, когда приехали ревизоры и специально уполномоченные лица оформлять выручку с учётом реформы, принимавший их Оглоблин без особого сожаления заменил своими бумажными деньгами те кругляши, от которых в будущем можно было ждать компенсации за нынешние потери.
– И когда полтинники с кузнецом окончательно обесценились, я их просто спрятал в нескольких местах, – завершил свою исповедь ветеран школьного общественного питания. – Чтобы потом вернуть себя с лихвой прежние затраты.
– Так скажи,
