на абсолютно чужих людей, которые всего-то гусем угостили.
– Мы можем вам чем-то помочь? – Мягкая ладонь Софьи Тихоновны легла на стол поблизости от толстых пальчиков Маргадона, отщипывающих от лежащего на тарелочке хлеба кусочки мякиша.
– На Виталия Викторовича сегодня хулиганы напали, – раздался голос Ромы. Он отодвинул от себя дивно пустую тарелку, промокнул губы салфеткой. – Отняли бумажник, загранпаспорт, телефон…
– Какой кошмар, – покачала головой Софья Тихоновна.
– Хотели отобрать чемодан…
– Хотели отобрать документы, – тихонько поправил Маргадон. – Те, которые я в аэропорт вез.
– Вот-вот, – кивнул Роман. – Хотели, да не получилось. Я вовремя мимо проходил. А потом, – боксер отпил компот, – Виталий Викторович сказал, что лучше б его те бандиты все-таки убили…
– Как это – убили?! – опешила добрейшая Софья Тихоновна и так посмотрела на Мусина, что у него мгновенно запылали уши.
– Мне незачем жить, – вздохнул он протяжно. – Я никчемный человек.
– Господи! Молодой человек, да что вы такое говорите?!
Обращение «молодой человек» наверняка было выбрано доброй дамой не случайно. Оно подчеркивало пригодность Мусина к дальнейшей жизни…
Виталий Викторович тем не менее скуксился и произнес уныло:
– Да-да… Я всех подвел…
Надежда Прохоровна, хорошо знакомая с типажом, умело напрашивающимся на сочувствие, слегка, но недовольно покряхтела. Сын ее стародавней подруги из соседнего дома вот так же… Придет, за стол сядет и давай вздыхать. Сидит, сидит, нервы мотает, мотает… Пока мама не начнет переживать: чего ты, сыночек, не кушаешь, чего не весел?! А у сыночка всех бед – что кошелек пустой. Но представление устроит – что твой Никулин!
Надежда Прохоровна сурово поджала губы – знаем мы этих «ограбленных», больше ста рублей в долг не дадим – и очень удивилась, услышав продолжение от Ромы:
– У Виталия Викторовича еще нотариуса сегодня сожгли… Я сам по радио слышал.
Жертв удалось избежать, но контора сгорела дотла.
Ого!
Более приманчивой наживки лукавый тренер боксеров изобрести не мог. Надежда Прохоровна мигом забыла о подозрениях в покусительстве на пенсионные накопления и повернулась к гостю всем корпусом.
Савельев заметил изменение в положении бабы-Надиного тела, усмехнулся про себя – ага, любительница криминальных сериалов, проняло! – и продолжил:
– Я посоветовал Виталию Викторовичу обратиться в милицию, сообщить о нападении, но он не хочет.
– Почему? – спросила Надежда Прохоровна, не оборачиваясь, ловко нашарила на серванте позади себя очки и нацепила их на нос.
– Я не могу… – печально проговорил гость. – Я не могу подвести брата еще больше…
– А брат-то тут при чем? – Надежда Прохоровна с подачи Ромы заглотила наживку до грузила и лески.
– А он… пропал…
