турок из Крыма. Татарам же и их ханам сохранили не только жизнь, но также имущество и привилегии. Кстати, Михаил Илларионович, наш исторический герой, получивший близ Алушты тяжелейшее ранение в голову, ведет свой род, с одной стороны, от «выехавшего из немец честного мужа именем Гаврила», а с другой – от татарина Саиб-Булата, принявшего по крещении имя Симеон. Симеон Бекбулатович был видный вельможа при дворе Ивана Грозного…
Всех принимала под свою руку православная Россия, растущей мощью привлекавшая энергичных, деятельных служак и с Запада, и с Востока. Империя делала из них людей державных, щедро награждала и продвигала.
Бывшее Дикое Поле, теперь уже мирный край, назвали Новороссией. В отличие от собственно Украины, точнее, Малороссии, жители которой, степенные, трудолюбивые, певучие землепашцы, сохраняли, несмотря на недавнее засилье польских панов, литовских князей, татарских мурз и прочих «хозяев», тягу к воле и поэтические дедовские предания. Они-то вместе с русскими и стали главными насельниками новых российских пространств. Спасаясь от малоземелья и новых панов – царских чиновников и помещиков, насаждающих и в Малороссии, и в Новороссии крепостное право, они уходили дальше и дальше, в глубь бывшего Дикого Поля. На медлительных волах везли поклажу, а в душах уносили жалостливые песни про «крипаччину», «панщину» – крестьянское подневолье, которое заставляло гнуть спину вначале на польских, а потом на других панов.
В нашему сели лыхый пан,
Горе людям, горе й нам…
Заполнив завоеванные Московией огромные пространства, смешавшись с переселенцами из Центральной России, жители Новороссии приняли и новый, смешанный русско-украинский язык – суржик (в буквальном смысле суржиком называют смесь ржи с пшеницей). Впрочем, здесь не только родился язык, но возник и особый характер свободолюбия, замешенный на свойственной россиянам буйной, взрывной непокорности.
Русских и украинских земледельцев не хватало для заселения Дикого Поля. Одними из первых в Новороссии появились сербы, бежавшие от османского ига. Они образовали здесь даже два края, впоследствии ставшие уездами: Славяносербию и Новосербию. Ныне это значительные части Луганской и Кировоградской областей Украины. Затем на бывшее Дикое Поле прибыли черногорцы, за ними валахи – православные жители Румынии, тоже бежавшие от гнета османских правителей. Прибыли десятки тысяч греков. Потянулись в Новороссию арбы, фуры, каруцы, телеги, расписные возы-кибитки молдаван, грузин, поляков, цыган, евреев, православных никонианцев, единоверцев, поповцев и беспоповцев, скопцов, духоборцев, хлыстов и, удивительное дело, татар и турок, признавших новую мощную державу и желавших послужить ей не за страх, а за совесть. На берегу Днепра возникла даже шведская колония.
Поразительный создавался край! Новороссия стала своего рода американскими прериями для переселенцев всех племен и народов, всех религий и убеждений. Немецкие колонисты, любимцы Екатерины, как
