Махно. Он надел маску, затянул на затылке тесемки.
Все последовали его примеру. Вплотную подошли к двери, выстроились за спиной Нестора.
Махно постучал.
– Македон! Македон! – прогнусавил он пьяным голосом только что удалившегося в темноту Грыцька.
– Додому! Додому! – не поднимая из-за конторки головы, лениво ответил хозяин.
– Штоф розбыв!.. Шоб твоя лавка сыним огнем горила!.. Продай ще!
Сердито грюкнула задвижка, дверь распахнулась… и вся ватага общей массой втолкнула Маскуриди внутрь, да так, что шинкарь тяжело упал на пол.
Федос изнутри закрыл дверь на засов, а хлопцы, все в вывернутых наизнанку кожушках, свитках и шапках, в масках, окружили Македона.
Махно держал кольт наготове, целясь в шинкаря.
– Гроши! – приказал Махно. Рука его чуть заметно вздрагивала. И это не ускользнуло от взгляда Македона.
– Ах вы, недомерки! – загремел он. – Злыдни чертови! Гроши им!
С проворностью дикого кабана он кинулся на Махно, пытаясь отнять у него кольт.
В борьбу вмешался Федос. Но как ни крепок, ни высок ростом был хлопец, он не мог справиться с дородным и сильным хозяином трактира. В кутерьме отлетел в сторону кольт. Махно ловко бросился к ногам Македона, обхватил их. Маскуриди вновь упал, но успел сорвать маску со Щуся.
– Федос? – удивился не на шутку рассерженный хозяин. – Ну, гад, сгною в тюрьми!
Махно продолжал держать ноги Маскуриди, а тот, стараясь подняться, волтузил кулаком по спине и по голове Нестора.
– Стреляй! – крикнул Махно подобравшему кольт Ивану Лепетченко. Но револьвер дрожал в руке хлопца.
– Не можу! – чуть не заплакал Лепетченко.
Извернувшись, Нестор прыгнул к Ивану, отобрал у него кольт. Но и Маскуриди вскочил на ноги, схватил с конторки тяжелые счеты, поднял их и со звериным рыком бросился на Махно.
Нестор выстрелил. Дважды. Маскуриди словно налетел на какое-то препятствие, но продолжал стоять, как бы чему-то удивляясь. Лишь затем счеты стали медленно опускаться.
Нестор выстрелил еще раз.
Маскуриди упал.
– Тикаем! – бросился к двери Калашник.
– Стой! – прошипел Махно, снимая маску и прислушиваясь к последним судорожным вздохам шинкаря. – Федос, шукай гроши!
И пока Щусь ножом поддевал и приподнимал половицу, Нестор торопливо собрал выручку, которую только что пересчитывал Маскуриди.
В комнате было дымно после выстрелов. Руки Нестора все еще дрожали.
– Убылы! – ужаснулся Иван. – Убылы, убылы…
– Мовчи! – оборвал его Нестор. – Вин Федоса узнав. Шо було делать?
Тем временем Щусь достал из тайника плетеную кошелку с бумажными деньгами и монетами. Махно нарочито не спеша рассовывал деньги по карманам, заталкивал за пазуху. Часть прятали по карманам хлопцы.
– Пишлы, пишлы скорише, – уговаривал Иван Лепетченко. Обходя мертвое тело
