поэтому Акселевич решил потерпеть. И не пожалел об этом. Неожиданно выяснилось, что он просто сейчас не видит, не замечает окружающего, абсолютно ничего вокруг не слышит, кроме одной лишь Зиночки. Крымский город словно исчез, растворился в своих собственных размытых влагой огнях, скрылся в вечернем сыром сумраке – его не было. Может быть, он вообще перестал существовать? А все вокруг – призраки, иллюзии, привидения? Была и оставалась одна только Зиночка, улыбнувшаяся Борьке неуверенно, доверчиво и приветливо.
Она оказалась так наивна и простодушна, что даже не потрудилась умышленно припоздниться, не додумалась специально опоздать на свидание, чем всегда развлекаются прожженные опытные кокетки. Борис вспомнил своих многочисленных девок и усмехнулся. Им очень нравилось заставлять себя ждать. Вечно опаздывающие, притворно сокрушающиеся по этому поводу, ненатурально себя ругающие: «Ах, опять я опоздала! Прости меня! Никогда не могу правильно рассчитать время. А ведь вышла сегодня заранее!» Лгуньи и лицемерки! Все как одна. Кроме Нины…
– А почему вы не опоздали? – спросил он. Зиночка подняла на него удивленные глаза.
– Но пробок сегодня нигде не было. Я доехала на редкость удачно.
– Пробок не было, – задумчиво и почти радостно повторил за ней Борис. – Ишь ты подишь ты… Как это хорошо, что их не было… А то у некоторых дам они бывают постоянно, даже там, где их никогда не бывает. Девушки всегда опаздывают. Даже если такая мадам – твоя шефиня. Нарвался я на одну… Встречались исключительно по редакционным делам – так она все равно неизменно опаздывала, ни разу не пришла вовремя! Вперед? – И он уверенно подхватил Зину под локоть.
Но перед самым входом в ресторан Зиночка неожиданно спасовала.
– Давайте туда не пойдем, – сказала она. – Там нет ничего хорошего.
– А куда? – спросил Акселевич. – И где же вам нравится?
Ему нравилось коверкать слова на свой лад.
– Погуляем, побродим… – неопределенно предложила Зиночка.
– Жаль, что у вас нет моря, – отозвался Борис, закуривая и заслоняясь от ветра. – Человек всегда, с самого начала своего существования, любил и продолжает любит смотреть на воду и огонь. Они несут с собой жизнь. И между прочим, они же ее нередко и отбирают. Но это значительно позже.
– А я не понимаю и никогда не понимала, почему люди любят смотреть на воду. Реки, моря и озера не успокаивают, – возразила Зиночка. – Они, наоборот, будят тихо дремлющую до поры до времени печаль. Или люди так нуждаются именно в этой безмятежно текущей и плывущей мимо грусти? И луну я тоже не люблю. Она чересчур безрадостна. Когда я ее вижу, мне хочется уныло завыть, как собаке. И светит она не настоящим светом, потому что мертва. Она – пустое место в небесах…
Борис вновь посмотрел на свою спутницу с возрастающим интересом и выдвинул альтернативный вариант – кино. Болтаться по сырым симферопольским улицам ему не улыбалось. Зиночка согласилась.
В фойе кинотеатра Борис разглядел ее повнимательнее.
