с благодарностью принял новое волшебство и живую достопримечательность.
Приезжайте к подножью Бенакантиль, вдохните морской бриз, и, может быть, вам повезет – вы получите свою пуговицу в подарок и обретете веру в чудеса и в самих себя.
Сказки для добрых
Бабушка называла ее Пичужкой.
Девочка рано осталась одна. Не то чтобы родители ее покинули, просто они решили, что она взрослая девочка. Конечно, мама причесывала ее по утрам и завязывала бантик на тугой косичке, но при этом все время смотрела куда-то сквозь Пичужку. И вечером, целуя в высокий лобик, всегда говорила одними губами:
– Спокойной ночи… – тихо закрывала за собою дверь, а девочка выглядывала из-под одеялка в надежде найти того, кому мама говорила это самое «спокойной ночи».
Став чуть старше, Пичужка научилась сама причесываться и плести не такую тугую, какая получалась у мамы, но все же красивую косу. Мама стала уходить на работу, пока Пичужка спит.
Теперь каждое утро Пичужка искала себя. Учитель истории сказал однажды, что задача каждого человека в жизни – найти себя. И наша девочка первым делом с утра искала себя. Зовет, кличет, под стол заглянет, за окно посмотрит: где же я, где?.. В шкафу платьями бабушкиными пошуршит, и тут старый круглый будильник с треснутым циферблатом тихонько напомнит, что в школу пора идти. Пичужка вздыхает и выходит из дому: вдруг она по дороге в школу себя найдет – это же неизвестно, где ты себя оставил.
Так проходили дни.
Пичужка хорошо училась и наводила порядок в доме к возвращению родителей с работы. Мама часто звонила и спрашивала, все ли в порядке, разговаривая словами вроде бы понятными, но будто сказанными другому человеку.
«Вот бы изобрели видеотелефоны, – думала Пичужка, – я бы посмотрела, кому на самом деле говорит все это мама. Может, он знает, где я себя оставила…»
Бабушка девочки очень любила готовить. Скорее всего, она искала себя в бесконечных котлетках, супчиках, пирожках и оладушках.
А Пичужка стала примерять на себя платье сказочницы. Как будто жила-была сказочница, только вначале она не знала, что сказочница, и ограничивала себя рамками правды. А потом оказалось, что даже если подробно расскажешь, как все было, какого цвета шарфик у Петровны и что курил Захар Алексеевич, то никто не поверит, и скажут: «Гадость какая несусветная!»
В чудесный вечер прекрасного времени года, когда цветет жасмин, и запах его вовсе не удушлив, а свеж и тонок, она решилась… и, рассказывая за чаем историю, добавила что-нибудь от себя. В «от себя» поверили все без исключения, и даже прозвучали аплодисменты.
Пичужка-сказочница приободрилась и как давай врать по полной, а люди верят! Ей стало стыдно: она бога боится, на небо теперь только искоса смотрит и повторяет: «Прости меня, прости меня… Я же красного словца ради. Очень грустно одной… Жаждет душа признания».
И главное, что интересно:
