бывшего русского войска Шихминский. В персидской армии служит большое число бывших офицеров русского войска…[210]»
В свою очередь, Н.Л. Марков (1882, Тифлис – 1957, Тегеран), адъютант знаменитого генерала Н.Н. Баратова, командовавшего корпусом в Персии в 1915–1917 гг., после революции 1917 г. служил инструктором в Персидской казачьей бригаде и некоторое время занимал здесь должность начальника ее штаба, а позднее остался в местной армии служить генералом[211].
Вместе с тем они, даже занимая в этой стране положение, о котором большинство жителей Персии могли только мечтать, порой грустили о тех временах, когда они были властителями положения в этой стране. Так, бывший инструктор Верба вспоминает: «Вдали мелькали огни города, в нем я был 14 лет тому назад и из него я вышел, чтобы присоединиться к своему полку под Варшавой. Помню, в него я вошел с отрядом, спасая его от разграбления курдами.
Теперь же я, грязный от дороги, без торжественной встречи, скромно и тихо, не считая шума мотора, выехал усталый в Керманшах, сдав машину, и в чем был, бросился на кровать гостиницы и уснул.
Судьба изменчива: 14 лет назад губернатор и масса народа встречали меня как избавителя. Запоздай я на три дня – город был бы ограблен курдами. А сейчас он тихо и мирно спит, дабы проснуться и зашуметь дневной жизнью Востока»[212].
Заключение
Русские инструкторы и командиры Персидской казачьей дивизии вписали свое славное имя в историю Персии. В первую очередь – как защитники ее территориальной целостности, борцы против сепаратизма и как создатели ее вооруженных сил современного образца.
Может быть, кое-кому такой вывод покажется странным, но именно русские военные помогли Персии стать тем Ираном, который мы знаем сегодня, сохранить в конце XIX – начале XX веков свою независимость, не допустив его распада и захвата Великобританией, и они же заложили камень в фундамент добрососедских отношений между двумя странами.
Сейчас об этом мало кто вспоминает. Впрочем, напоминая эту страницу истории отношений Ирана и России, мы можем смело, опираясь на былую дружбу, продолжать сотрудничество в разных сферах, в том числе и военной.
Турция и Греция: междоусобная белогвардейская война
Оказавшись в конце 1920 г. в турецких и греческих лагерях, некоторые русские эмигранты, не имея средств к существованию, пошли на службу в местные армии. Интерес к ним во многом обусловила начавшаяся между этими странами война.
Нередко конкретный выбор определялся тем, в какой лагерь попадал при эвакуации тот или иной человек. Так, из турецких лагерей вроде Чаталджи многие пошли в турецкую армию, а из греческих (например, Лемнос) – в греческие части, в том числе и пограничные.
Информация об этом в том числе содержится в воспоминаниях генерала от кавалерии П. Шатилова: «…Часть армии была переселена в Грецию, так как от командира Кабалджинского лагеря, генерала Фицхелаурова
ЦА СВР. Архивный номер 194. Лл.85–91. Цит. по: Русская военная эмиграция. Т.6. Схватка». М., 2013.
Игумен Александр Заркешев. Русская православная церковь в Персии – Иране (1579–2001). Спб., 2002. С. 136–142.
ГАРФ. Ф.5881. Оп.2. Д.289. Лл.13–16.
