при достаточных запасах, с подготовленной и вооруженной группой выжить можно и там. А возможности у Зама, похоже, имеются. Есть, конечно, еще и Хрустальный город. Но там враги».
Зам напряженно смотрел на Змея, и, заметив его колебания, оживился:
– Послушай, всю организацию я беру на себя! Еда, топливо, оружие, амуниция, одежда – все, что потребуется, по твоему списку. Приборы, какие нужны для ориентации, связь. От тебя требуется только одно: провести нас из пункта «А» в пункт «Б»
– Это все, конечно, здорово, – медленно проговорил Змей. – Но меня интересует другое. Мои друзья.
– А что – друзья? – насупился Зам. – Я предлагаю тебе жизнь, будущее…
– Мне показалось, вы в свое будущее хотите взять того, кто вам дорог. У меня тоже есть такие люди. Если им будет грозить опасность, я даже разговаривать дальше не буду.
– Хорошо, мы что-нибудь придумаем.
– А я уже придумал. Они пойдут с нами. Конечно, если я соглашусь на ваши условия.
Хозяин заерзал в кресле. На его лице сменяли друг друга противоречивые чувства. Понять этого борова было легко: одно дело контролировать единственного проводника, пусть даже с очень сомнительной репутацией. Совсем другое – иметь дело с целой группой, контролировать которую не в пример сложнее. Не то чтобы Змей действительно принял всерьез этот безумный план. Но…
Он просто тянул время.
– А не много на себя берешь? – насупившись, поинтересовался Зам. – Не то у тебя положение, чтобы ставить условия.
– А по мне – так вполне себе то самое, – криво улыбнулся гость. – Не я за вами по Карфагену бегал, а ваш человечек – за мной. Мне вы на хрен не сдались, а вот вам без меня туго придется.
Поймав взгляд наливающихся кровью глаз, посредник решил сбавить градус, неуверенно заерзав на своем месте и повесив на лицо виноватое выражение. Пробормотал:
– Мне бы отойти ненадолго. Чего-то живот прихватило от всего этого. Где тут у вас…
Он сделал неопределенный жест в воздухе.
Зам хихикнул, указал:
– Туалет там. Да ты не дрейфь, я понимаю твои сомнения. Поверь, я все продумал. Время подготовиться у нас еще есть. Правда, не очень много…
Толстяк говорил еще что-то, но Змей уже не слушал. Никакой живот у него, разумеется, не прихватывало, дристать от страха – не его тема. Надо было бросить кость этому павлину, чтобы он мог полюбоваться собой на фоне слабого противника – классический способ запудрить мозги и подготовить выгодную для себя ситуацию.
Но думал он о другом. Точнее – о других.
О сестренке, своей маленькой Ксю. О ней должен был позаботиться Игнат, но теперь он сам нуждался в защите.
Об Игнате, которому предстояло вернуться в свое подразделение. Наверняка ему будет непросто доказать, что он не предатель интересов Директории, что он не нарушал присягу.
О Тане.
«Черт… Какой же я скот – совсем забыл о ней, плескаясь
