>И сны наши веселы и пьяныНад струганою сосной.
– Господи Иисусе, – пробормотал я, – это еще что за нахухоль?!
© Лекух Д., 2018
© Издательство «Пятый Рим»™, 2018
© ООО «Бестселлер», 2018
Пролог
…Лeтoм, дo сaмoй пoзднeй oсeни, дo пaдeния пeрвoгo снeгa, хaнты, кaк и их сeвeрныe сoсeди, нeнцы, прeдпoчитaют жить в чумaх.
Выглядит это, кстати, иной раз весьма забавно.
Стоит такой весь из себя почти что полностью цивилизованный северный хантыйский поселок. Добротные дома. Электричество. Над крышами тарелки спутниковых антенн. А в какой двор не зайди, хозяева тебя встречают именно в чумах. Где, если ты желанный гость, то коренастый, крепконогий и широкоплечий хозяин немедленно начнет строгать строганину из нельмы или муксуна, а светловолосая, в рыжину, и зеленоглазая рослая хозяйка в оленьей рубашке с замысловатым национальным узором поставит чайник и убежит куда-то хлопотать, готовя остальное угощение.
Некоторые, приехавшие в такие места, «на севера», впервые, их даже принимают сначала за ряженых: ну какие ж это «народы севера»?
Обычная «рязань».
Но ханты именно что угро-финны, и выглядят, несмотря на всю северную экзотику именно так: когда они не в национальной, а в «цивильной» одежде – от русских, в общем-то, и не отличишь.
Да и говорят все по-русски, даже в быту: национальный язык, особенно в дальних поселках, фактически подзабыт, даже старики знают от силы три-четыре десятка слов, русский элементарно удобнее.
Что, кстати, совершенно не мешает им с настоящим искренним трепетом относиться к национальным традициям и истории своих предков: доводилось мне иной раз по таким вот поселкам заходить в школьные, допустим, музеи. Где школьники своими руками любовно собирают, а то и изготавливают экспонаты, – тех же самых кукол в национальной одежде – любо-дорого посмотреть.
Вообще, кстати, очень забавный и удивительно чистоплотный народец.
В чумах – ни капельки грязи, ни жиринки, все на своих местах.
Всегда доброжелательны, открыты, хотя и, не отнимешь, – немного себе на уме. Понять, что реально творится за этими зелено-карими стеклами глаз, довольно непросто. Но это, честно говоря, почти что у любого «таежника» так.
Если, разумеется, «таежник» настоящий.
Тайга – всегда немного «фронтир», даже на окраине какого райцентра – вот здесь девчонки смеются, детвора на великах гоняет, мужички за грубо сколоченным столиком что-то нехитрое выпивают.
А чуть в сторону шагнул – и совсем другой закон.
Не плохой.
Не хороший.
Просто – другой.
Вот от слова «совсем»…
…Выпивать вот только, к сожалению, им совершенно нельзя.
Хантам, в смысле.
Генотип немного другой…
…Русские дворы, кстати, в таких поселках только по этому признаку от хантыйских и различаешь. Такие же основательные дома, такие же чистые дворы, такие же небольшие огороды с мелкой, едва ли не в горошину, картошкой. Вот только чумов в русских дворах нет, а по-другому, пожалуй, и не отличишь.
Но нам сегодня – не туда.
Мы вообще в этот раз добирались сюда, на самую северную оконечность ямальской тайги, почти на границу с тундрой, с немалыми, мягко говоря, приключениями, не для того, чтобы по поселковым дворам гулять.
Сначала прохлопали ушами с билетами до Салехарда: их на август надо покупать очень крепко заранее, возвращаются «с югов» отпускники, газовики и нефтяники разные, – не протолкнешься.
Пришлось добираться через Надым.
Та еще, кстати, катавасия.
Из Надыма в Салехард летает только маленький чешский самолетик, Let L-410 «Turbolet», без грузового отделения.
А с нашим-то, простите, шмотьем…
…Рыбалка – дело хлопотное.
Вещей нужно много.
Снасти, спальники.
Непромокайки, вейдерсы, сапоги.
Теплые шмотки, свитера всеразличные.
Куртки.
Ну и по мелочам.
Гидрак опять-таки Серегин, толстенный и тяжеленный: а в чем еще нырять-то прикажете в такое веселое время года.
Особенно
