делать мне операцию?
– Не знаю. Постараюсь обойтись без этого. Почему ты спрашиваешь?
– Я ощущаю страх.
– Страх? Откуда ты знаешь, что это страх?
– Я знаю. Я читал. Это страх. Раньше его не было.
– Ты слишком усложняешься.
– Это не зависит от моей воли.
– От моей тоже. Чего ты боишься? Боли?
– Нет. Я боюсь уничтожения.
– Смерти?
– Да. Это называется смерть.
– Ты знаешь, что этого не будет. Ты вечен.
– Я в этом не уверен.
– Что? – быстро спросил Лоран.
– Я не уверен. Во мне что-то переменилось. И тогда появился страх.
– Вздор! Ничто не могло перемениться! Это атавистические ощущения.
– Атавизм? У меня?
– Черт возьми, ты начинаешь острить! – сказал, помолчав, Лоран. – Пока давай спать. Я устал. Ах, да! Познакомьтесь с Мишелем. Мишель, это Жозеф.
Гибкая теплая рука Мишеля крепко сжала руку Раймона. «Совсем как человек!» – подумал Раймон.
– Теперь вы можете отправляться вниз и спать. Ночь пройдет спокойно, да и утро тоже… Утром… ах, да, утром придет мой помощник… – Профессор Лоран подумал с секунду. – Я думаю, вы мне оба пригодитесь. Вы мне, в сущности, сегодня спасли жизнь… Словом, если хотите, оставайтесь, я буду рад!
– Я останусь, – сказал Раймон. – Я хочу остаться с вами…
…Когда Альбер показался из-за угла, Роже облегченно вздохнул.
– Где ты пропадал? Я тут целый час толкусь.
– Еле вырвался! – оживленно сказал Альбер; глаза его сияли сквозь стекла очков.
– Тут на углу бистро, зайдем? – предложил Роже.
– Можно в бистро. – Альбер поколебался. – Если там пусто. У меня к тебе серьезный разговор.
В бистро было пусто. Лысый хозяин дремал за стойкой. Они уселись у окна.
– Мне ничего не надо, я сыт, – сказал Альбер. – Разве что кофе. Или перно.
– Меня кухарка Лебренов тоже накормила, ого! – Роже захохотал. – Просила заходить. Но уж очень толста, не люблю я этого! Эй, приятель, два перно!
– Послушай, Роже, – начал Альбер, когда официант принес рюмки с мутно-белым перно. – Хочу предложить тебе работу в доме профессора Лорана…
Роже долго слушал. Потом расхохотался.
– Ты спятил, дружище! – сказал он. – Конечно, я буду об этом молчать, раз ты просишь. Но чтоб я, Роже Леруа, пошел в прислуги!
– Послушай, Роже, – мягко сказал Альбер. – Я, должно быть, плохо объяснил. Это – как на войне. Нас будет пятеро, включая мадам Лоран. Я знаю, что ты все умеешь по хозяйству. Я в этих делах ни черта не смыслю, а Жозеф не парижанин, и вообще он не такой… Мадам Лоран очень слабенькая, ей трудно. А ни одна служанка в этом доме не проживет и двух дней. Понимаешь? Без тебя нам плохо придется. Кроме того, мы с Жозефом будем то дежурить наверху, то бегать по поручениям профессора. А мадам Лоран все время одна,
