– примерно 100 г. Отсутствие утрат и вторичных наслоений лака (собственно, имелся только единственный оригинальный слой, что удивительно) позволило управиться с ним буквально за неделю (фотофиксация (рис. 12 а) до и после (рис. 12 б) реставрации).
Обратный случай – с роскошным ломберным столиком резного ореха пришлось помучиться месяца полтора или два, так как он весь, снизу доверху и справа налево, был покрыт сотнями мелких и средних трещин, а также дырами от гвоздей, которыми неизвестный потомок гуннов когда-то приколотил расшатанные ножки (удручающе постоянный дефект почти всякого предмета хотя бы полувековой давности, прошедшего через, так сказать, «руки» того или иного столяра– самоучки). Но точно и этого было мало – в столешнице зияла восхитительная дыра с обугленными краями калибра стандартной электрической плитки, прожегшей дерево насквозь (рис. 13 а). Да, на эту картину стоило посмотреть!
Рис. 13
К счастью, фриз – гнутая фигурная обводка торца крышки – практически не пострадал, однако потребовалось делать всю плоскость заново, скрупулезно подгоняя под сохранившийся абрис. Если бы хоть сколько-нибудь внушительный фрагмент фриза был утерян, это создало бы колоссальную проблему, так как физически нечем было бы выстругивать хитроумно изогнутую заготовку, в точности повторяя сечение. А так – на новую прямоугольную столешницу я наложил склеенную и выправленную рамку фриза, обвел ее внутренность карандашом и затем пустил в ход электролобзик (не рискую гадать, как без этого инструмента обходились раньше, но, по-видимому, обходились неплохо, если судить по результатам) (рис. 13 6).
Ну и, конечно, фанеровка (разумеется, новая столетия предполагает новое покрытие) – каюсь, дубовая вместо ореховой, о технологии которой речь пойдет ниже. Выбор материала был обусловлен не чем иным, как презренной экономией: владельцы стола не соглашались заплатить сумму, соответствующую объему и сложности работ. К тому же дубовый шпон почти всегда замечательно ровен и не создает никаких проблем при наклеивании, чего не скажешь про орех, склонный к сложному трехмерному короблению.
Трещины каркаса (резной ореховый массив) были хотя и узкие, но глубокие, так что каждая заливалась дважды или трижды – до наполнения, причем их прожорливость удивляла.
Третий предмет иллюстрирует восполнение разбитого угла корпуса музыкальной шкатулки по имени «Симфонион», прабабушки нынешних CD-плееров (рис. 14 а). Злосчастная немка была в свое время, вероятно, просто обронена на пол, чем дело и ограничилось.
Рис. 14
По большому счету, следовало повозиться и сделать врезку из аналогичной древесины (темный орех), но и моделирование формы эпоксидной смолой дало превосходный результат (рис. 14 б). Необременительная чистка бронзовых деталей механизма заняла пару дней, хотя относительно последнего стоит оговориться особо. Дело в том, что подобных музыкальных
