пропал. У меня плохое предчувствие.
– Найдется!
– А если он… как Игорь.
– Фантазия работает, подруга! – усмехнулась я и взяла ее руку в свою. – Успокойся, твой Мишка уже на пути к дому. Куда он уйдет? Чего ты выдумала.
– Он вообще в последнее время стал каким-то другим.
– Тоже – предчувствия? – хмыкнула я.
Динка обиделась.
– Я серьезно. А ты хохмишь!
– Ладно не буду. Выкладывай. Я слушаю тебя.
– Во-первых, год назад Мишка потерял работу и очень переживал по этому поводу.
– Ты мне об этом ничего не говорила. Могла бы позвонить. Я бы ссудила тебе деньги. Без проблем.
Динка заерзала на табуретке.
– Ну… я хотела справиться сама, и потом я думала, что это – временно. Да и неудобно как-то у тебя деньги просить.
– Неудобно делать другое. А мы же подруги. Кроме того, у тебя двое детей. Как ты одна корячилась-то?
– Я работала за двоих, взяла еще полставки, занималась репетиторством. Было, конечно, нелегко. Но четыре месяца назад Мишка устроился на работу.
Я прикинула в уме.
– Значит, восемь месяцев он сидел на твоей шее.
Динка промолчала.
– И что дальше? Куда он устроился-то?
– В российско-германскую фирму. С приличным капиталом.
– Сам или длинная мохнатая лапа?
– Бывший одноклассник Гера Савельев подсобил. Если бы не он… Мишка так и сказал: «Если бы не Герка!»
Я всегда знала, что сильной половине человечества везет в этой жизни незаслуженно. Там, где бабе нужно вылезти из себя, чтобы застолбить новое место работы или пойти на повышение – мужикам достаточно крепкого молчаливого рукопожатия, совместной поездки на рыбалку, звонка бывшему однокласснику и – теплое место в кармане.
– Зарплату он сразу стал получать приличную. Но… Мишка сильно изменился.
– Вот с этого места поподробнее, как говорят следователи на допросах.
– Он стал больше времени проводить вне дома, куда-то уходить по вечерам. После работы задерживался, говорил, корпоративные мероприятия. Пару раз соврал, что едет к матери, хотя я перезванивала ей, и она с торжеством говорила, что его не было. Сдается мне, что она только и ждет нашего развода. Просто мечтает о нем. Хотя ей-то что от этого?
Я упрямо покачала головой.
– Ты не права. Ненависть свекрови к невестке почище классовой ненависти бомжа к олигарху. Она твердо убеждена, что ее сыночек достоин самого-самого лучшего. Принцесса любого европейского княжества или королевства – самый подходящий вариант. Ты на него не тянешь. Ты – женщина с ребенком, которая охомутала ее драгоценного Мишеньку. А что он-то тебе говорил?
– Врал. А я делала вид, что верю этому.
– Почему?
– Не
