на огромном расстоянии.
– А почему она здесь? Почему именно в нашей глуши, не где-нибудь возле большого города?
– Ее нельзя ставить где попало, у нее должны быть определенные координаты, иначе она не сможет синхронизироваться с другими станциями на других планетах или со спутниками. И она здесь не одна, станции стоят цепочкой через каждые тридцать километров и тянутся через весь материк.
– А на море как?
– Не знаю. Может быть, плавающие острова или платформы.
Они помолчали, прислушиваясь к сирене, которая гудела минуты три, а потом замолкла.
Внезапно черную ночь распорол яркий, иссиня-белый луч, который сверкнул над станцией и погас. А спустя несколько мгновений, пораженные увиденным, Джек и Ферлин услышали удар, похожий на раскат грома.
7
Минут пять после случившегося Ферлин и Джек молчали, осмысливая это явление. На их пустошах случались зимние грозы, такие сильные, что от молний у железных домов оплавлялись углы, но этот луч не был похож ни на что виденное ими раньше.
– Ты знал, что так будет? – спросил Джек.
– Нет, сам первый раз видел.
– А ты здесь ночевал раньше?
– Один раз, но ничего такого не было.
Они еще помолчали, а потом Ферлин сказал:
– Ты меня все время так расспрашиваешь, будто контракт на службу у тебя уже в кармане.
– Я думаю, так и будет…
– А с каких таких гвоздей? Тебе что, пообещал кто-то?
– Нет. Но я думаю, что все само как-нибудь сложится. Я пойду служить, тогда мне и пригодятся твои наставления, чтобы я, как ты, не прогулял свои деньги…
– Ну, я посылал часть денег сестре, – сказал Ферлин, понимая, что нужно как-то ответить Джеку, чтобы он больше не приставал. – Немного, конечно, всего сотню, но она особенно и не нуждалась. Просто все кому-то посылали, вот и я решил, что пусть ей отчисляют по сотне с каждого жалованья.
– Это все еще мало, Ферлин. Это, считай, какие-то гроши.
– Ну, на баб много тратили…
– Ты имеешь в виду гулящих женщин?
– Их самых. В тех городках, где такие фронтовые отстойники существовали – для отдыха солдат с переднего края, – быстро образовывались публичные дома, питейные и игорные заведения. Всяческие клубы. Хотя это тоже питейное заведение.
– Ну и как это происходило?
– Да просто происходило. Напиваешься, идешь к проституткам, соришь деньгами, потом они тебя еще обворовывают. Потом прешься играть в карты или в рулетку, просаживаешь еще кучу денег. А потом тебя везет в казарму таксист и вытаскивает из кармана остатки. Вот и все дела. Ничего странного.
Услышав это, Джек долго молчал, задумавшись. Пожалуй, такие признания поразили его не меньше, чем недавняя вспышка луча.
– Знаешь, Ферлин, – сказал он через какое-то время. – Я, конечно, понимаю, все эти дела с женщинами… Я бы и сам сходил. Один раз. Но вот играть
