но собираюсь отрабатывать свою еду и проживание.
– Прекрасно! – бросил Джейсон, чувствуя, что в этом конфликте перевес на ее стороне. Не успел он выйти, как ее голос остановил его:
– Могу я узнать, какое жалованье вы мне положите?
Джейсон пришел в ярость:
– Вы что, хотите вывести меня из себя?
– Нисколько. Просто я хочу знать размер своего жалованья, чтобы рассчитать день, когда… – Ее голос затих, поскольку Джейсон резко удалился.
Дядя Чарльз прислал ей приглашение пообедать вместе, и обед вылился в весьма приятное времяпрепровождение, поскольку Джейсон к ним не присоединился. Однако после обеда потянулись томительные часы, и от скуки Виктория решила побродить по двору.
Дворецкий увидел, что она спускается вниз, и распахнул парадную дверь. Пытаясь показать, что не затаила против него зла из-за вчерашнего, Виктория улыбнулась:
– Большое спасибо, м-м…
– Нортроп, – любезно и с нарочито бесстрастным видом подсказал он.
– Нортроп? – повторила Виктория, надеясь вовлечь его в разговор. – Это ваше имя или фамилия?
Он скользнул по ней взглядом, затем отвел глаза.
– Гм… моя фамилия, мисс.
– А-а, – вежливо продолжала она. – А как давно вы здесь работаете?
Нортроп сцепил руки за спиной и с торжествующим видом покачался на носках.
– Девять поколений членов моей семьи рождались и умирали на службе у Филдингов, мисс. И я надеюсь продолжать эту почетную традицию.
– О! – выдохнула Виктория, подавив смешок при виде такой гордости за службу, важность которой, по-видимому, заключалась в открывании и закрывании дверей.
Как бы прочтя ее мысли, он сухо добавил:
– Если у вас будут проблемы с персоналом, мисс, сообщите мне. В качестве дворецкого я приму все необходимые меры.
– Я уверена, что мне это не понадобится. Здесь все работают очень усердно, – любезно ответила она. «Чересчур усердно», – подумала девушка, выходя на солнечную поляну.
Она прошла по лужайке, затем обогнула дом, намереваясь зайти в конюшню, чтобы посмотреть лошадей. Подумав, что неплохо запастись для них угощением, она подошла к тыльной части дома и спросила, как пройти на кухню.
В огромной кухне суетилось множество людей, которые раскатывали тесто на деревянных столах, размешивали половниками содержимое котлов и рубили овощи.
В самом центре этого столпотворения стоял неимоверно толстый человек в белоснежном фартуке размером со столовую скатерть; подобно спятившему монаху он размахивал длинной поварешкой и выкрикивал указания на французском и английском языках.
– Простите, – извиняющимся тоном сказала Виктория женщине, стоящей у ближайшего стола. – Не найдется ли для меня двух лишних яблок и двух морковок?
Женщина неуверенно посмотрела на человека в белом фартуке, пристально рассматривавшего
