по-прежнему оставалась хозяйкой положения и любила порядок и ясность в каждом уголке своего существования.
А Лева между тем учил ее не только раскованности, но и умению любить себя. Сам он любил себя беззаветно, и это придавало ему нескончаемую энергию наполнять свою жизнь сплошными приятностями. Он никогда не страдал излишней скромностью. Все, что он делал или не делал, имело оправдание в его глазах. Все, что он совершал, искренне считалось самым лучшим. Если ординарный человек отвечал на слова благодарности «не стоит, любой бы так сделал», то он обычно говорил: «Да, не поспоришь, я – молодец!» Даже там, где отнюдь не блистал, Лева мог убедить себя в обратном. Например, в бассейне, куда иногда ходил и где вовсе не отличался как пловец, он всегда говорил: «Если бы я чуть побольше потренировался, я бы плавал лучше всех». И, самое главное, искренне в это верил. И при этом умудрялся не раздражать окружающих своим хвастовством. Друзья любили его. В общем-то, Лева слыл добрым и незлопамятным человеком. Он мог обидеться, причем даже на полную ерунду, но быстро забывал свои обиды. Иногда люди думали, что он просто уходит от долгосрочных конфликтов, беспринципно сглаживая любые острые углы, но он на самом деле через некоторое время после ссоры или обиды начисто забывал об этом. И ему уже не казалось, что причина разлада стоила того. В отношениях с женщинами это играло самую благоприятную роль. Какая женщина не оценит способность мужчины не злопамятствовать?
Кира порой завидовала этому качеству. Она-то сама как раз страдала слишком хорошей памятью и только усилием воли заставляла себя более разумно относиться к воспоминаниям.
После болезненного, отчаянного одиночества, стресса, непонимания и внутреннего надрыва, вызванного уходом мужа, Кира постепенно приходила в себя. Андрей оставил ее без всяких объяснений – просто исчез, сел в такси и уехал, пока она в шоке смотрела в окно на его удаляющуюся спину. Ответы пришли позже. Они не облегчили ее состояния. Не так легко узнать, что громадный кусок твоей жизни, которую ты считала счастливой, чуть ли не идеальной, разлетелся вдребезги из-за банальной измены, из-за появления другой женщины, непохожей на тебя, опровергающей устои твоей жизни, забравшей любовь твоего мужа.
Впрочем, с уходом мужа она уже смирилась и даже перестала винить себя в этом. Примирение со смертью брата протекало более тяжело. Почти тридцать лет Кира жила в состоянии зомби, с заблокированным отрезком памяти, отказывая себе в праве даже думать об этом. Отказывала, пока судьба не вывела ее на воспоминания, и круг замкнулся. Даже после того как к ней в руки попали архивные документы о смерти брата, где черным по белому указывалось, что Антоша погиб по причине врожденного порока сердца (а не оттого, что она кинула в него плюшевой собакой, и он на ее глазах стал задыхаться до посинения), она долго не могла найти в себе силы поговорить об этом с родителями. А когда, наконец, поговорила, узнала, что мама жила с теми же страхами, всегда опасаясь, что Кира будет винить себя в смерти малыша, а потому старалась отгородить дочь от опасной информации. Выговорившись и сняв с этой темы табу, Кира почувствовала себя намного легче, да и отношения с родителями наладились.
Но
