я у него дискеты беру. – Пуаро не терял надежды усыпить бабушкину бдительность.
Но та словно почувствовала подвох:
– Не знаю, не знаю. Мне, конечно, все равно, мое дело маленькое. Но ты все же дождись отца. Вернется с работы, тогда и разбирайтесь.
– Вот получу завтра двойку по информатике, – угрожающе изрек Иван.
– А ты постарайся и не получишь, – бабушка оставалась непреклонной. – Твой отец меня вчера вечером специально предупредил, что к компьютеру никто даже приближаться не должен. У него, видите ли, там какая-то важная работа.
– Это он тебе велел не приближаться, – заспорил Иван. – Ты, ба, в компьютерах не сечешь. Помнишь, как ты однажды помыть его пыталась?
– Я хотела как лучше, – с оскорбленным видом откликнулась бабушка. – Не все же в грязи жить.
– Вот поэтому предок и не хотел, чтобы ты опять приближалась, – сказал Иван. – А меня запрет не касается. Я в компьютерах пру и ничего не испорчу.
– Придет отец, – крайне неприятным тоном проговорила Генриетта Густавовна, – тогда и выясните свои… компьютерные отношения. А до этого – марш из их комнаты.
Иван вздохнул и уже на выходе из комнаты осведомился:
– А ты позвонила бабушке Марго? Между прочим, она очень ждет.
– Ваня, – менторским тоном отозвалась бабушка. – Тебе не кажется, что ты переходишь границы дозволенного?
– Не кажется, – очень тихо, чтобы Генриетта Густавовна не расслышала, пробубнил себе под нос Иван.
Генриетта Густавовна, действительно не расслышав, продолжила нравоучение:
– Я, милый мой, уже вполне взрослый человек, чтобы самой решать, когда мне надо позвонить и кому.
«Вот так всегда, – отметил про себя внук. – Ко мне постоянно цепляется, а ей ничего не скажи. И она еще называет себя поборницей демократии».
Однако, решив, что спорить себе дороже, Иван молча удалился к себе. Впрочем, бабушка не настаивала на продолжении разговора.
Открыв дверь своей комнаты, она вошла туда и мигом вновь заперлась.
– Во, жизнь-кочерга, как говорит мой друг Луна, – тихо произнес Иван и вновь направился на цыпочках в спальню родителей. Поведение Генриетты Густавовны занимало его все сильней и сильней.
Интуиция не подвела. После осторожных, но тщательных поисков Иван действительно обнаружил в третьем, самом нижнем, ящике стола Константина Леонидовича второй ключ от двери.
– Попалась птичка, – хищным шепотом приветствовал находку мальчик. – Теперь только надо тебя немного отвлечь, и я мигом выясню, с какой попсой ты там запираешься.
Спрятав ключ в карман, Пуаро осторожно задвинул ящик и уже поднялся с корточек, собираясь покинуть родительскую спальню, когда бабушкина дверь снова скрипнула.
– Ва-аня! – позвала Генриетта Густавовна.
Оказавшись в ловушке, он недолго думая рыбкой нырнул под родительскую кровать
