style="font-size:15px;"> У Ягодки все поплыло перед глазами. С какой стати она прыгает на задних лапах перед этим нахалом? Раз он предпочитает вести себя как глупый мальчишка, пусть не удивляется, когда ему начнут драть уши.
Ягодка достала из папки счет и демонстративно порвала его на мелкие кусочки. Бровь Питера удивленно взлетела вверх.
– Можете считать это компенсацией за недостаточно хорошее обслуживание, – отчеканила Ягодка. – А стоимость вашего обеда я вычту из жалования швейцара, который пустил вас на порог. Можете не сомневаться, больше он такой ошибки не сделает, мистер Сорелли.
В черных глазах Питера промелькнуло вдруг что-то человеческое. Он на секунду стал почти милым…
Но только на секунду.
В следующий миг Питер сунул руку в карман и вытащил горсть купюр.
– Держите. – Он кинул деньги на стол, не глядя. – Не лишайте беднягу жалования, мисс… Ягодка.
Кровь прилила к щекам Ягодки. Она всегда считала себя человеком уравновешенным и благоразумным и не думала, что способна так быстро и яростно возненавидеть кого-то. До сих пор Питер Сорелли был для нее досадной мелочью. Но одного взгляда хватило, чтобы превратить его во врага, которого ненавидишь всеми фибрами души. С каким удовольствием она бы вцепилась ему в волосы или отвесила затрещину! Она бы с радостью расколола весь свой дрезденский фарфор о его голову. Все что угодно, лишь бы стереть с его губ ухмылку, прогнать издевку из его глаз.
Похоже, что Питер что-то почувствовал, потому что он кивнул своим дружкам и, не говоря ни слова, вышел из ресторана. Они с улюлюканьем и хохотом последовали за ним. Только когда входная дверь закрылась за последним, напряжение оставило Ягодку. Она в изнеможении опустилась на ближайший стул и тут же вскочила, вспомнив, что на нем сидел Питер.
– У тебя все в порядке? – раздался за спиной робкий голос Трэвиса. – Я скажу Дюку, пусть убирает?
– Уж пожалуйста, – улыбнулась Ягодка. – Рада, что на тебя хоть в чем-то можно положиться.
Трэвис потупился.
– Прости. Я растерялся. Никак не мог сообразить, что делать.
Ягодка погладила его по плечу.
– Давай сделаем так, чтобы они больше здесь не появлялись.
Лицо Трэвиса оживилось.
– Конечно, я распоряжусь. Не волнуйся. Только… – он закусил губу. – Хорошо бы, если они сами больше не пришли. Не хочется связываться с Питером Сорелли.
– Ты его знаешь?
Чтобы занять руки и спрятать нервозность, Ягодка принялась собирать тарелки.
– Кто не знает Питера Сорелли, – хмыкнул Трэвис и понизил голос. – Он из мафии.
– Поэтому ты и удрал? – усмехнулась Ягодка. – Ладно, Трэв, не хочу больше об этом говорить.
Она взяла стопку тарелок.
– Но могу сказать точно, Трэв. Если Питер Сорелли будет мне досаждать, его никакая мафия не спасет.
И она понесла тарелки на кухню, провожаемая восхищенным взглядом
