style="font-size:15px;"> У Саса не было оснований сомневаться в подлинности сегодняшней информации.
– А что говорит генштаб по поводу этого намерения?
– Там считают, что переброска морем крупных соединений невозможна. Тогда ефрейтор, не долго думая, просто-напросто взял и устранил генштаб. Браухич уже мобилизовал шесть дивизий. Разработка операции передана Кейтелю и Йодлю. Тебе в последние дни ничего не бросилось в глаза на улицах Берлина?
Полковник Сас отрицательно покачал головой.
– Нет, насколько я понимаю…
– Кругом появилось множество солдат с эдельвейсами на эмблемах головных уборов.
– Ах да, горнострелковые войска. Теперь понимаю. Это горные стрелки для Норвегии.
– Ефрейтор еще вызвал Фалькенхорста, генерал-полковника, который в 1918 году принимал участие в финской кампании, и расспрашивал его об условиях ведения войны на севере.
– Когда начнется нападение?
– Точно 9 апреля, – отвечает Остер. – Операция называется «Везерюбунг».
– Не знаю, как тебя благодарить.
На другой день Сас разговаривал с датским военно-морским атташе Кьолзеном и советником дипломатической миссии Стангом, которые были очень недоверчивы: ведь Германия не способна провести столь крупную операцию по переброске войск через море.
О сообщении Остера относительно наступления на Западе существует подробный голландский следственный протокол. Из него следует, что Остер сообщал обо всех датах германских наступлений.
Остер выдавал голландцам не только то, что было известно лично ему, но и старался узнавать в других отделах информацию, которая была недоступна его собственному отделу.
Когда Канарис в разговоре с датским посланником в Берлине, камергером Херлуфом Цале, подтвердил, что Гитлер намеревается начать акцию на севере, тот стал чрезвычайно внимательным. Цале тотчас передал это сообщение своему правительству, а Копенгаген, в свою очередь, передал информацию англичанам.
Каким образом Канарис и вместе с ним Остер получали эти сведения? Ведь Кейтель и Йодль, а не Гальдер разрабатывали планы по «Везерюбунгу».
Дело в том, что в феврале был сформирован особый штаб, разрабатывавший операцию. Канарису удалось ввести одного своего старого знакомого, капитана Лидига, в этот штаб в качестве представителя абвера, а тот сообщал обо всех деталях подготовки, так что Канарис и Остер были прекрасно информированы.
4 мая в Берлин из Гааги пришла телеграмма, в которой Сас извещался, что Ватикан предупредил Голландию о германском вторжении. Сас в ответ радировал: «Донесение соответствует истине».
9 мая, в пятницу, Сас и Остер снова встретились. Остер знал, что у Саса возникли осложнения с их генеральным штабом.
Полковник Сас несомненно питал доверие к Остеру, каждому слову которого он верил, даже вопреки мнению своего главнокомандующего,
