открыто признал – и это навсегда расположило его ко мне, – что, не слишком доверяя докладам посольства и министерства иностранных дел, он пытался познать Германию и немцев с помощью книг, но то, что ему удалось прочитать, представляло собой большей частью литературные или журналистские сплетни.
Соответственно, я прочел ему лекцию о своей родной стране. Я подозреваю, что, как всякий неотрепетированный и не написанный заранее рассказ, мое повествование было весьма занимательным, по крайней мере с точки зрения итальянца. Не зная, с чего начать, я ухватился за привычную палочку-выручалочку, Гёте. Что он сказал когда-то канцлеру фон Мюллеру? К счастью, я быстро вспомнил слова великого поэта, поскольку в студенческие годы они произвели на меня неизгладимое впечатление: «Разве кто-нибудь решится иметь чувство юмора, зная, какое множество обязанностей лежит на его плечах и плечах других людей?»
На дона Артуро эти слова произвели огромное впечатление. Он был знаменит на весь Рим не только своим острым чувством юмора, но и множеством обязанностей, среди которых была и обязанность следить за тем, чтобы жизнь Бенито Муссолини находилась в безопасности.
Начав со свидетельства о том, что Гёте, как и все немцы, был лишен чувства юмора, я посоветовал дону Артуро извлечь максимум пользы из того, что он родился в Беневенто, городе, который находится рядом со знаменитым полем боя, где доблестный Манфред, любимый сын императора Фридриха II из рода Гогенштауфенов, потерял не только трон, но и саму жизнь. То, что этому событию посвятил свое произведение сам Данте, должно было произвести неизгладимое впечатление на моих сограждан, с большим почтением относящихся к культуре. Далее я предостерег его от чрезмерной вежливости и слишком бурного проявления дружеских чувств. То, что считается необходимым условием социального взаимодействия в его стране, будет воспринято северянами как слабость, женоподобие, проявление подобострастия и отсутствие надлежащей внушительности. Однако он не должен бояться говорить. Всем известно, что его превосходительство прекрасный рассказчик и любитель послеобеденных разговоров. В Берлине он сможет до конца раскрыть все таланты. В Германии главным ключом к успеху являются ссылки на творения Гёте, а за ним идет умение произносить речи.
В таком духе я и говорил. Ситуация показалась мне весьма забавной, хотя я был уверен, что благородные господа, ждавшие в прихожей, не разделяют моего мнения. Слушая меня, дон Артуро постоянно хмыкал. Мы разговаривали целый час; наконец он протянул мне украшенную бриллиантами руку:
– Мы провели с вами незабываемый час, будьте уверены, что я его не забуду, синьор доктор. Когда я вернусь из вашей непростой страны, я хочу, чтобы вы пришли ко мне, только не сюда, в министерство. Большое, большое спасибо.
Он нажал одну из многочисленных кнопок на своем столе, и в комнате появился слуга, который привел меня сюда. Я поразился тому, как изменилось отношение ко мне. Проходя через приемную,
