style="font-size:15px;"> Она уже сейчас испытывала шок, который скоро охватит всю страну, а потом и часть мира. Самые безумные версии будут подпитывать разговоры в каждой норвежской квартире, куча вопросов будет крутиться по телевидению и в головах пяти миллионов не совсем проснувшихся норвежцев. Сердце забилось сильнее, дыхание участилось, челюсти сжались. Ее буквально изводило желание закурить сигарету.
Будь рядом с ней Кристофер, он бы нашел слова и жесты, чтобы ее успокоить. У них всегда было так. Когда один дрожал, другой не испытывал страха или, во всяком случае, не показывал его. Это было лицемерие, скорее острое осознание нужности одного другому. Взаимная щедрость, проявившаяся два года назад во время тяжелого испытания, когда Сара помогла Кристоферу спасти Симона от верной смерти.
В тяжелые моменты, связавшие их и заложившие основы их пары, они всегда протягивали друг другу надежную руку помощи. Между ними было абсолютное доверие, из которого выросло желание, а потом обещание взаимного счастья.
Чтобы компенсировать отсутствие Кристофера, Сара вернулась к привычке, от которой отказалась менее трех лет назад. Она достала из кармана карандаш и маленький блокнот с заметками по расследованиям, который всегда носила с собой.
Потом она принялась рисовать тело Катрины Хагебак, поза которого, раны и татуировка делали это убийство таким таинственным. Как будто она столкнулась с загадкой, большей чем убийство. Словно разгадать символику было важнее, чем установить мотив преступления.
Сосредоточенность на рисунке успокоила ее, мозг работал, рассматривая предположения на грани безумия. А что, если Катрина Хагебак сама убила своих телохранителей, прежде чем устроить собственную смерть? Это объяснило бы отсутствие следов взлома и легкость, с которой были уничтожены трое сотрудников службы безопасности. А что, если отец Катрины не так уж тяжело болен, как это утверждают, и только симулировал ухудшение самочувствия, чтобы отвести от себя подозрения?
По мере того как грифель карандаша скользил по листу, она мысленно прокручивала самые абсурдные идеи, словно для того, чтобы они не забивали ей голову, оставаясь нерассмотренными вариантами. Напряжение ушло, осталась только сосредоточенная работа мозга.
Она собиралась убрать свой блокнот с рисунком, как вдруг звякнул телефон, извещая о полученном сообщении. Насколько прекрасно она владела своими реакциями на людях, настолько же легко краснела в интимной обстановке.
Сара собиралась быстро набрать ответ и пойти к экспертам узнать, что они нашли, но тут у нее на поясе зажужжала рация.
– Иоахим Триммер вызывает Сару Геринген.
Медэксперт говорил быстрее, чем во время их прошлых бесед.
– Слушаю, – ответила она, взяв рацию.
– Вам лучше зайти и посмотреть самой. Я… я думаю, что мы кое-что нашли.
Сара не обратила внимания на скачок, который сделало в груди сердце.
Она
