канал, ведущий через гигантское минное поле, тянущееся от Фризских островов на север. Второй – Горло – самый узкий участок между Норвегией и Британскими островами, и третий – Датский пролив – вход в Северную Атлантику – всегда покрытый туманами проход между Исландией и паковыми льдами Гренландии. Мы бросим вызов англичанам, потому что британские субмарины имеют дурную привычку ожидать в засаде на выходе из канала через минное поле, британские крейсера господствуют в Горле, а британские самолеты контролируют обширное морское пространство, базируясь на Шетландских островах.
На первом участке нас сопровождал эскорт торпедных катеров, чтобы прикрыть от возможного нападения из глубины, и истребители – защитники от угрозы с неба. Но что дальше? Нам пообещали подводную лодку для ближнего эскорта и гидросамолет Dо-26 для разведки в Северном море. Это было самое большее, что адмиралтейство могло для нас сделать. Потом, сказал Рогге, все будет зависеть только от нас, ну и, конечно, удачи.
– Удача не должна нам изменить, – добавил он.
– Кое-кто будет сегодня крепко спать на берегу, – кисло сморщился Каменц, провожая взглядом эскортирующие нас катера, которые, выполнив свою миссию, развернулись и рванулись к берегу, как стайка подростков, бегущая из школы домой.
– Чего хнычешь? – рассмеялся один из нас. – Все равно же никуда не денешься.
И Каменц, вспомнив о первых часах нашей миссии и чувстве невыразимого облегчения, охватившем нас, когда «Атлантис» наконец вышел в открытое море, был вынужден признать, что говоривший прав.
Ведь именно этого мы хотели. Мы знали, что нам предстоят действия на морских торговых коммуникациях противника, и шли на это с открытыми глазами. Из-за многочисленных ограничений, связанных с обеспечением секретности, мы не смогли в полной мере насладиться приятностями береговой жизни и поэтому не слишком страдали из-за их отсутствия. Главным ощущением первых часов похода было непередаваемое чувство свободы, заставившее нас на время позабыть сожаления о несказанных словах прощания, горечи разлуки на неопределенный срок. Началась наша новая жизнь на океанских просторах.
Мучительные сожаления и горькие мысли еще вернутся и будут нас изводить долгими бессонными ночами, являться в снах. Но 1 апреля 1940 года мы оставили свое «вчера» позади, его эхо постепенно затихало, хотя все еще старалось быть услышанным. Его заглушили наши голоса, громкие, чтобы перекричать шум ветра и шум винтов, взбивающих холодную воду в белую пену по мере продвижения «Атлантиса» к северу.
– Вот она! – воскликнул сигнальщик. – Красный[9] сорок пять.
На гребне волны показалась круглая черная и очень грозная мина. Торчащие из воды проржавевшие «рога» придавали ей вид некого уродливого живого существа, порождения морских глубин.
По пути на север нам предстояло встретить еще немало таких нежелательных и незваных гостей, но пока шел только первый день нашего путешествия, и
