новую линию обороны. Сам он тем временем обсуждал с Крессом и другими германскими генералами, какие следующие шаги необходимо предпринять.
Правый фланг неприятеля, несмотря на успех, достигнутый в Беершебе, не стремился, по всем признакам, этот успех развить, быстро двинувшись на Иерусалим. Это была тактическая ошибка, причин которой я не могу постичь и по сей день. В результате мы получили возможность отправить части турецкой 7-й армии, стягивавшиеся к Хеврону, на запад, где они смогли атаковать фланг противника, наступавшего на этом участке фронта. Неспособность турок к открытому маневрированию не позволила добиться сколько-нибудь крупного успеха, но все же дала нам возможность закрепиться на новых позициях у Яффы и позади Ауджи, где продвижение британцев и было остановлено. Никто не удивлялся больше нашего, когда нам удалось лишить Алленби плодов совершенного его войсками прорыва. Вновь повторилась история, происшедшая на Западном фронте – в Тьепвале и Аррасе. Казалось, противник удовлетворен своим быстро достигнутым успехом и остановился для перегруппировки своих частей. Если бы Алленби знал, насколько он был близок к полной победе, то смог бы закончить палестинскую кампанию еще в ноябре 1917 года и поставил бы Турцию на колени на целый год раньше. Сколько бы ни критиковали Фалькенгайна, его успех при создании «из ничего» нового фронта действительно является совершенно замечательным достижением, хотя этот успех и был бы невозможен без отчаянной стойкости турецких солдат.
Нашей следующей задачей было затруднить, насколько возможно, продвижение противника от прибрежной равнины на высоты Иерусалима. Нам не удалось надолго преуспеть в этом деле. Как только британцы в начале декабря закончили перегруппировку, они широким фронтом двинулись вперед в направлении холмов. Мы организовали упорное сопротивление на дороге из Яффы, но были вынуждены постепенно отступать. Однажды утром мой офицер-радист доложил, что британцы передают по радио из Карнарвона, что германские войска, обороняющие Иерусалим, «самым нечестивым образом» взорвали гробницу пророка Самуила только ради того, чтобы не допустить ее перехода в руки британцев. Передача продолжалась стенаниями по поводу ужасов, которые могут произойти в священном граде Иерусалиме, который эти «гунны» наверняка собираются сровнять с землей.
На одном из холмов в окрестностях Иерусалима действительно находился старинный турецкий погребальный комплекс под названием «Nebi Samvil» – вероятно, в память о пророке. Там были установлены два турецких пулемета для продольного обстрела наступающих британских войск, но их выкурили оттуда прицельным артиллерийским огнем, который и разрушил здание еще до того, как холм был захвачен британцами. Только этот эпизод и мог послужить основой для сообщения о «постыдном разрушении современными гуннами библейского памятника». И все же я был обеспокоен. Из опыта, полученного мной в Соединенных Штатах, я знал,
