забыть о своей власти и грузе ответственности. Возможно, Дав больше, чем кто-нибудь другой, мог оценить тяжесть ноши, которую взвалил на свои плечи молодой капитан. Лангсдорф был страстным патриотом и искренне верил, что престиж и военно-морская слава Германии зависят от успеха его миссии. Он считал своим святым долгом с победой привести свой корабль обратно в порт, вопреки всем охотящимся за ним флотам. Это стремление вкупе с желанием сохранить жизнь всех гражданских лиц, если только это в человеческих силах, а также острое чувство ответственности за жизнь своей команды вместе составили почти непосильную ношу для чувствительного человека, наделенного и живым воображением, и высокими принципами, принадлежащего к флоту, не имеющему вековых традиций.
Но сейчас он был радостным, излучал уверенность, а когда Дав поблагодарил его за возможность выйти на палубу, прокричал в ответ:
– Я решил, что вам будет интересно!
Дав оглянулся на танкер, топливные трубы, ящики с припасами и сказал, со значением взглянув на Лангсдорфа (что не ускользнуло от внимания последнего):
– Вы правы, мне очень интересно.
Он стоял возле одной из лебедок, и, когда один из мешков, с визгом проехавшись по подвесному тросу, лопнул и сухофрукты дождем посыпались на палубу, к происшествию отнеслись как к забавной шутке. Главные старшины с улыбкой наблюдали, как молодые моряки ползают по палубе, собирая изюм и чернослив. Один из юношей предложил горсть фруктов Даву. Тот мгновение помедлил и взглянул вверх на мостик, где только что видел Лангсдорфа. Его там уже не было, зато за спиной раздался знакомый голос:
– Не сомневайтесь, берите и ешьте.
Лангсдорф спустился с мостика с неизменной сигарой в зубах. В форменной одежде, лихо сдвинутой набок фуражке, с сигарой, свисающей над воинственно торчащей маленькой бородкой, он был больше чем когда-либо похож на пирата.
Дав принял совет (и горсть изюма) и спросил, с удовольствием прожевав первую порцию:
– Похоже, прибыл Санта-Клаус с подарками?
– Так и есть, – весело сказал Лангсдорф. – Он принес нам свежее мясо, овощи, фрукты и топливо. Хотите увидеть старика? – Он снял с шеи бинокль и протянул Даву.
Дав поспешил взять его, пока хозяин не передумал. Его изрядно заинтриговал тот факт, что он нигде не видел название танкера. Внимательно осмотрев борт судна сквозь мощный бинокль, он понял, что название имелось в средней части судна и было закрашено. Но внимательный глаз, вооруженный хорошей оптикой, мог прочитать проступавшие под слоем краски буквы. Дав взглянул еще раз, чтобы не ошибиться, и громко прочитал:
– «Альтмарк».
Название впоследствии приобретшего дурную славу тюремного судна еще не было широко известно, но тем не менее Даву почудилось в нем нечто неприятное и даже угрожающее.
Услышав голос Дава, Лангсдорф отобрал у него бинокль, сам посмотрел на название, нахмурился и пожал
