изменения, что чрезвычайно важно в военное время. Пришлось спешно корректировать карты, необходимые для перехода в Тобермори, сверяясь с имеющимися в военно-морском офисе.
Мы были готовы к выходу в море. Я подписал акт, попрощался с менеджером верфи. «Вербена» стала моей! Утром я поведу ее в море.
Проснувшись, я услышал завывание ветра и почувствовал, как корабль дергается у причала. Не было необходимости выходить на палубу, чтобы понять: дует сильный ветер с северо-востока. Так я оказался перед необходимостью принять первое самостоятельное решение: плыть или не плыть. В моем распоряжении был новый корабль, двигатели которого были, по существу, не испытаны. Путь до Питерхеда нам предстояло идти вдоль подветренного берега. В такую погоду, случись что с машинами, я не смогу ни на минуту остановить их для ремонта. Я сошел на берег и отправился к ответственному военно-морскому офицеру. Он был удивлен, увидев меня. Я объяснил ситуацию.
Он был очень занятым человеком, желавшим как можно быстрее избавиться от кораблей, загромождавших порт.
– Если вы не в состоянии вывести корабль из порта, я легко найду того, кто умеет это делать.
Я решил не обижаться и настоял, чтобы вопрос изложили начальнику штаба флота Западных Подходов. В ожидании звонка хозяин кабинета и я сверлили друг друга злыми глазами. Я чувствовал, что прав, но, тем не менее, испытывал некоторую неловкость. В отличие от меня начштаба не испытывал никаких сомнений.
– Вы нам очень нужны, но в целости. Действуйте по обстановке и постарайтесь прибыть в Тобермори как только сможете.
Обратно на «Вербену» я шел с легким сердцем. После полудня сменилось течение, одновременно стих и ветер. Ровно в 3 часа мы отправились в путь. В устье реки лоцман перешел на свою шлюпку и «Вербена», наконец, стала моей. Я повел ее на север по Каналу и почувствовал себя самым счастливым человеком на земле.
Мой корабль обладал превосходными мореходными качествами. У меня было достаточно опыта, чтобы это почувствовать, как только мы вышли в море. Этот корвет был первым, имевший удлиненный бак. Все ранее построенные корабли этой серии, а их было около пятидесяти, имели проход между баком и мостиком. Это означало, что человек, идущий к жилым помещениям, должен сначала пройти по открытой палубе перед мостиком и только тогда попадет по назначению. На «Вербене» бак доходил до трубы, обеспечивая нам укрытие, куда могла свободно вместиться вся команда из 70 человек. Такое новшество давало людям возможность не промокнуть до нитки, идя на вахту, и, что еще более существенно, коки могли нести еду из камбуза в столовую (а камбуз находился между трубой и мостиком), не рискуя выбросить ее за борт при качке. Первые корветы были очень подвижны и легко подвержены качке. Бытовала поговорка, что, находясь на борту во время шторма, невозможно попасть ногой в штанину. Дополнительный вес носовой надстройки сделал корабль более остойчивым
