И в этой залитой светом прожекторов ночи спрессованные, как сардины в банке, простые люди Германии, которые допустили фашизм, достигали высочайшего, в понимании немецкого человека, состояния. Происходило соединение душ и умов отдельных людей, – с их личными заботами, сомнениями и проблемами, – до тех пор, пока под действием мистических огней и магического голоса австрийца они полностью не слились в единое германское стадо. Потом они пришли в чувство – эти пятнадцать тысяч – и устроили факельное шествие по старинным улицам Нюрнберга, а Гитлер салютовал им, стоя у вокзала напротив нашего отеля. Сегодня приехал фон Папен и весь вечер оставался в одиночестве в машине позади Гитлера. Кажется, это первое его появление на публике после того, как 30 июня он еле избежал смерти от руки Геринга. Счастливым он не выглядел.
Нюрнберг, 9 сентября
Сегодня Гитлер впервые со дня кровавого путча стоял лицом к лицу со штурмовыми отрядами СА. В своем страстном обращении к пятидесяти тысячам штурмовиков он «простил» им вину за «переворот», устроенный Рёмом. На стадионе ощущалась напряженность, и я заметил, что личная эсэсовская охрана Гитлера выстроилась перед ним в полной боевой готовности, отделяя вождя от коричнево-рубашечной массы. Нам было интересно, не вытащит ли хоть один из этих пятидесяти тысяч «коричневых» револьвер, но никто этого не сделал. Виктор Лутце, преемник Рёма на посту шефа СА, тоже произнес речь. У него неприятный пронзительный голос, и мне показалось, что парни из СА приняли его холодно. Гитлер пригласил на сегодняшний завтрак нескольких иностранных корреспондентов, но я в их число не попал.
Нюрнберг, 10 сентября
Сегодня был день торжества для армии, которая весьма реалистично демонстрировала учебный бой на лугу Цеппелинов. Трудно преувеличить неистовство трехсот тысяч немецких зрителей, увидевших своих солдат в действии, услышавших гром орудий и почувствовавших запах пороха. Я понял, что все те американцы и англичане (среди прочих), которые считали, что германский милитаризм был детищем Гогенцоллернов – от Фридриха Великого до кайзера Вильгельма II, ошибались. Скорее, это что-то глубоко укоренившееся во всех немцах. Они вели себя сегодня как дети, играющие в солдатиков. Сегодня рейхсвер[5]«сражался» только «оборонительным» оружием, разрешенным ему Версальским договором, но каждому известно, что он имеет и все остальное: танки, тяжелую артиллерию и, возможно, авиацию.
Позднее. Сегодня после семи дней почти непрерывного марширования гусиным шагом, произнесения речей и пышных торжеств съезд подошел к концу. И хотя я смертельно устал и у меня развился тяжелый случай боязни толпы, все-таки я доволен, что приехал сюда. Через это надо пройти, чтобы понять власть Гитлера над людьми, прочувствовать динамику запущенного им механизма и в высшей степени дисциплинированную силу немецкой толпы. И теперь, как рассказывал Гитлер вчера иностранным корреспондентам, разъясняя свой метод, полмиллиона человек, побывавших
Вооруженные силы Германии в 1919–1935 гг., созданные на основе Версальского мирного договора. В 1935 г. Германия отвергла военные статьи этого договора и приступила к созданию вермахта на основе всеобщей воинской повинности.
