структуру. Но столица теряла свое главенство по мере того, как становилось больше завоеванных земель. Провинции поднимались на один уровень с Римом, и побежденные народы принимали имя римлян, но не перенимали при этом их привычек. Однако остатки древней конституции и сила обычая еще долгое время охраняли достоинство Рима. Императоры, даже если были родом из Африки или из Иллирии, уважали свою вторую родину как место, где находился источник их власти, и как центр своих обширных владений. Чрезвычайные обстоятельства во время войн часто требовали присутствия государя на границе, но Диоклетиан и Максимиан первыми среди императоров стали постоянно жить в провинциях в мирное время. Хотя их поведение и можно объяснить личными причинами, оно было оправдано очень благовидными политическими соображениями. Двор императора Запада большую часть времени находился в Милане, который благодаря своему положению у подножия Альп казался гораздо удобнее, чем Рим, для наблюдения за передвижениями германских варваров. Вскоре Милан достиг великолепия, достойного имперской столицы. Его дома в описаниях названы многочисленными и хорошо построенными, а жители – вежливыми, великодушными и свободными от предрассудков. Красоту новой столицы создавали цирк, театр, монетный двор, дворец, бани, названные в честь их создателя Максимиана, украшенные статуями портики и двойное кольцо стен. Похоже, что эта красота не тускнела даже от близости Рима. Диоклетиан тоже честолюбиво стремился соперничать с величием Рима: он тратил свой досуг и богатства Востока на украшение Никомедии, города, находившегося на границе Европы и Азии и почти на середине пути от Дуная до Евфрата.
Приглянувшись монарху, Никомедия за счет народа в течение нескольких лет достигла такого великолепия, на создание которого могло потребоваться несколько эпох, и стала уступать по численности населения лишь Риму, Александрии и Антиохии. Диоклетиан и Максимиан вели деятельную жизнь и много времени проводили в лагерях или в пути во время долгих и частых военных походов, но похоже, что каждый раз, когда дела страны давали им передышку, они с удовольствием удалялись отдохнуть в свои любимые резиденции – один в Никомедию, другой в Милан. Очень сомнительно, что Диоклетиан вообще приезжал в древнюю столицу империи до двадцатого года своего правления, когда отпраздновал в Риме свой триумф. И даже по случаю этого знаменательного события он пробыл там меньше двух месяцев. Из-за отвращения к развязной фамильярности римского народа он поспешно покинул Рим за две недели до того дня, когда, как все ожидали, император должен был появиться в сенате, чтобы принять от сенаторов знаки консульского достоинства.
Нелюбовь Диоклетиана к Риму и римской свободе была не минутным капризом, а очень тонкой политикой. Этот хитрый правитель заложил основы новой системы управления империей, которую позже достроила семья Константина, а поскольку сенат свято оберегал старую конституцию, император решился лишить сенаторское
