Изабель, Изабель!Траурное лето
Мне кажется, что лето нас оставило,
что не воскреснет более Озирис,
что боги света позабыли правило
для солнца в тучах черных делать вырез.
Мадам! В одеждах черных облегающих
вы схожи с небом нынешнего лета.
Где декольте для жемчугов сверкающих,
где ваша грудь – очаг тепла и света?..
Мне кажется, что лето нас покинуло,
что теплых дней уже не будет больше,
что в пасти у дракона солнце сгинуло
и что дракон исчез в подземной толще…
Мадам! Поверьте, нет глупей занятия,
чем убиваться о неверном муже:
он, умерев, отверг ваши объятия
и изменил с Костлявой вам к тому же.
Скорей снимите траур по изменнику,
я помогу, не возражайте, милая!
Мы не позволим этому мошеннику
без воздаянья флиртовать с могилою.
Кафе «Сомнительная встреча»
…Когда же наконец наступит этот вечер,
я на углу куплю тринадцать черных роз,
мы встретимся в кафе «Сомнительная встреча»,
я обниму тебя и поцелую в нос.
Мы сядем у окна и состыкнемся лбами,
друг другу насвистим про вечную любовь,
и ты прильнешь ко мне мулатскими губами
и высосешь мою стареющую кровь.
И ясный небосвод грозою разразится,
и, оттолкнув ногой мой побледневший труп,
ты распахнешь свои тяжелые ресницы
и вытрешь уголки набухших кровью губ.
И выбежишь под дождь, содрав с себя одежды,
и голая взлетишь на городской собор,
и молния сверкнет крестом и небом между,
перерубив тебя, как золотой топор…
Собачки
Две смешные робкие собачки
цокали когтями по бетону,
сердце вмиг воспрянуло от спячки,
в миг, когда я вдруг увидел Донну.
Никогда я не любил зверюшек,
в детстве возле старой водокачки
истязал я птичек и лягушек…
Ах! Но ваши милые собачки!
Предо мной все папенькины дочки
мигом становились на карачки,
защищая телом, словно квочки,
тельце своей кошки иль собачки.
Я был зол, и я не знал пощады,
множество овчарок и болонок,
выбравши местечко для засады,
сделал я добычею Плутона.
Как Лициний Красс с восставшим быдлом,
расправлялся я со всеми псами:
то кормил отравленным повидлом,
то четвертовал меж древесами.
И меня прозвали Азраилом
дачные мальчишки и девчонки…
Быть бы мне убийцей и дебилом,
если бы не ваши собачонки.
Вы ходили с ними вдоль платформы,
мимо пролетали электрички.
Я глазами трогал ваши формы,
ваши бедра, плечи и косички.
Но мои кровавые деянья
непреодолимою
