шерстинки Не-Линдсея спутались, примялись, согнулись. А они были прямыми, когда он уходил этим утром, тысячу лет назад.
Барби прошел в спальню. Покрывало, как обычно, аккуратно обтягивало кровать, но ощущение, что здесь побывал чужак, никуда не делось. Остался запах пота? Следы чьей-то ауры? Барби не знал, да и не хотел знать. Он шагнул к комоду, выдвинул верхний ящик и увидел, что линялые джинсы, которые лежали сверху, теперь переместились в самый низ. И шорты цвета хаки, которые он клал молнией вниз, теперь лежали молнией вверх.
Он открыл второй ящик, с носками. Ему потребовалось меньше пяти секунд, чтобы убедиться, что его армейские идентификационные жетоны исчезли, и Барби это не удивило. Совершенно не удивило.
Он схватил свой мобильник, который тоже намеревался оставить в Милле, и вернулся в гостиную. Объединенный телефонный справочник Таркерса и Честерса лежал на столике у двери, тоненький, как брошюра. Он поискал нужный номер, не надеясь, что найдет: телефон начальника полиции в таких справочниках обычно не значился.
Да только в маленьких городках этого правила не придерживались. По крайней мере в этом маленьком городке, хотя про должность Герцога справочник умалчивал, ограничившись скромным: «Г. и Б. Перкинс, 28 Морин-стрит». И пусть уже перевалило за полночь, Барби без колебания набрал номер. Ждать он позволить себе не мог. Чувствовал, что время стремительно уходит.
4
Зазвонил телефон. Гови, без сомнения, звонил, чтобы предупредить, что задерживается, и ей лучше запереть дверь и лечь… Но тут же реальность вновь обрушилась на нее, как неприятные подарки, посыпавшиеся из отравленной пиньяты[1]: пришло осознание, что Гови мертв. Бренда не знала, кто может ей звонить – она посмотрела на часы – в двадцать минут первого, но уже поняла, что это не Гови.
Садясь, Бренда поморщилась от боли, потерла плечо, отругала себя за то, что заснула на диване, отругала того, кто разбудил ее в столь поздний час и вновь заставил вспомнить, что она теперь вдова.
Потом в голову пришла мысль, что глубокой ночью ей могли позвонить только по одной причине: Купол исчез или в нем пробита дыра. Бренда ударилась ногой о кофейный столик так сильно, что разлетелись лежавшие на нем листы бумаги, захромала к телефонному аппарату у кресла Гови (у нее защемило сердце при взгляде на пустое кресло) и схватила трубку.
– Что? Кто?
– Это Дейл Барбара.
– Барби! Его взломали? Купол взломали?
– Хотелось бы позвонить по этому поводу, но увы.
– Тогда почему? Уже почти половина первого.
– Вы говорили, что ваш муж расследовал делишки Джима Ренни.
Бренда ответила не сразу, догадываясь, что за этим последует. Поднесла ладонь к шее, к тому месту, которое в последний раз погладил Гови.
– Он, как я вам и говорила, не располагал стопроцентными доказательствами…
– Я помню, что
Пиньята – полая игрушка, которую начиняют угощениями или подарками. –
