style="font-size:15px;"> – Сторонись, сторонись! Сиятельная Фабия Фистула!
Грядут, грядут носилки – прямо к Острову Батиата. Там тоже народ – и тоже к стенам теснится. Теснится, переговаривается.
Смотрит.
С носилками и скороходами ясно все, видали такое граждане славного города Капуи, хоть и не каждый день. За ними кто? Понятно кто! Двое парней в темных туниках, с кинжалами на поясах. Для чего – можно не спрашивать, особенно у них самих. А тога откуда? И тога, и который в тоге? У самых носилок, у самого окошка? Молодой, резвый, шаг с ходом носилок ровняет. Не бежит, но поспешает слегка.
– Сторони-и-и-сь!
Переглядываются добрые капуанцы, кивают. Ясное дело – клиент! У тех, кто познатнее да побогаче, всегда рабы-прилипалы имеются. Не из рабов – из настоящих римлян. Почет! С утра благодетелей у крыльца парадного ждут – доброго утречка и здоровья пожелать, потом вслед за носилками бегут, двери отворяют. Надо – кулаками чужих клиентов встречают, а то и за оружие берутся. Не иначе, серьезная женщина – матрона эта, если даже в Капуе клиентов нашла. Сразу видно, сиятельная из настоящих! Сейчас окошко приоткроет, парню в тоге указание даст. А он и побежит, даром что гражданин римский.
Так парень-то известный! Гай Фламиний – тот, что стишки кропает и покровителей ищет. Повезло ему! Нашел, виршеплет!
– Сиятельная Фабия Фистула прибывает в город Капую! Дорогу!!!
Вздрогнул народ любопытный, колыхнулся. Значит, верно, значит, в «Красный слон» пожаловать сиятельная изволит, как и болтали. Недаром хозяин слонячий три дня клопов по комнатам гоняет, травы пахучие по углам рассовывает! А еще велено дважды в день в комнаты воду теплую доставлять. Ванну алебастровую пока на второй втаскивали, едва не расколотили. Римлянка, что и говорить! С самого Палатина!
– Сиятельная!!!
Только не жить такой в «Красном слоне» долго. Говорят, дом себе в центре присматривает, все выбрать не может. То крыльцо низкое, то колонны не того мрамора.
– Сиятельная Фабия Фистула!
Спешат капуанцы к входу в гостиницу, а там прочие, с Острова, с улиц соседних собрались, плечами пихаются, головами вертят. Сейчас самое-самое начнется, госпожа важная из носилок ножку покажет, по ступенькам подниматься примется.
– Многих лет Фабии Фистуле, гостье Капуи! Многих лет!..
Приоткрыла я окошко слюдяное, Гаю Фламинию улыбнулась. Молодцы мы с тобой, поэт, правда?
– Не претерпит тот, кто пребывает в мире этом, подобно вору в ночи, – молвил однажды Учитель. – Ибо не увидят тебя гонители твои и обойдут стороной ненавидящие тебя. Но, во тьме пребывая, всегда готов будь зажечь свет.
– Притча? – улыбнулась я.
Кивнул, усмехнулся в ответ.
– Зажигай свет свой, и пусть он будет ярок, ярче света встречного, дабы ослепли ищущие тебя. И станется, как с десятью девами, которые, взяв светильники свои, вышли навстречу
