добравшись до уха Алека, промурлыкал:
– Мне кажется, она не действует.
– А я и не хочу, чтобы она действовала, – пробормотал Алек.
Он повернулся лицом к Магнусу и коснулся губами его губ. Алек целовался точно так же, как делал все в своей жизни – отдавался этому занятию страстно, самозабвенно, и Магнусу показалось, что его уносит куда-то прочь могучая река. Он отодвинул ворот кожаной куртки и, взглянув на горло Алека из-под опущенных ресниц, увидел в лунном свете кое-что новое. Очередная руна, напоминавшая музыкальную ноту, была начертана в ложбинке между ключицами.
Магнус очень тихо спросил:
– А что это такое?
Алек прошептал:
– Стойкость.
Магнус уставился на него во все глаза.
– Ты серьезно?
Алек усмехнулся.
– Ага.
– Правда, вот как? – произнес Магнус. – Мне хотелось бы прояснить это до конца. Ты говоришь это не просто для того, чтобы казаться более сексуальным?
– Нет, – хрипло пробормотал Алек и судорожно сглотнул. – Но я рад, что это кажется тебе сексуальным.
Магнус прижал унизанные кольцами пальцы к коже Алека под ключицей и увидел, что молодой человек вздрогнул от прикосновения прохладного металла. Он провел рукой вверх, к затылку Алека, и затем снова притянул к себе его голову.
В этот момент Магнус прошептал:
– Боже, я обожаю Сумеречных охотников.
Алек повторил:
– Я рад.
Губы его были нежными и горячими, в отличие от его сильных рук – но вскоре это противоречие перестало существовать, и поцелуй давал им обоим и нежность, и ласку, и тепло, и одновременно разбудил жгучее нетерпение. В конце концов, Магнус отстранился, хватая ртом воздух, потому что иного выбора у него не было – разве что увлечь Алека за собой, на траву, в темноту.
Он не мог так поступить. Алек никогда прежде не делал ничего подобного. В первую их ночь в Париже Магнус проснулся еще до рассвета и обнаружил, что Алек, который так и не сумел уснуть, расхаживает по комнате из угла в угол. Он понимал, что иногда Алека охватывали растерянность и тревога при мысли о том, во что он ввязался. И поэтому решение насчет того, заходить ли им дальше, должно было принадлежать исключительно ему.
Алек напряженным тоном произнес:
– Как ты думаешь, мы можем обойтись без кабаре?
– Какого кабаре? – прошептал Магнус.
Они двинулись дальше, покинули парк и зашагали по направлению к квартире Магнуса; дважды им пришлось останавливаться, потому что узкие улицы уводили их в сторону, и еще пару раз они заблудились в лабиринте неосвещенных аллей. Они забрели бы в противоположную часть города, если бы не сверхъестественное чувство направления, присущее Алеку. Сумеречные охотники были полезными спутниками в путешествиях. Магнус не собирался больше покидать дом без такого «компаса».
В этой
