обещал быть солнечным. Пора было будить Лёшку, чтоб отвести в ясли. Собираясь, я посмотрела на себя в зеркало. На меня взглянуло не замученное безвозрастное унылое существо – нет! Я увидела прекрасную двадцативосьмилетнюю женщину с осмысленным взглядом, с волевым подбородком. Я была хороша, как в юности! И всё вокруг было хорошо.
После полудня мы с Гришкой в коляске прогуливались по парку. Мужчины оборачивались, подолгу смотрели мне вслед. Светило по-весеннему нежное солнце. И не было такого дела, которое казалось не по силам! Я в очередной раз бросила курить, решила поступать в аспирантуру, пообещала себе каждый день писать по полстраницы прозы, заниматься аутотренингом, выходить на пробежку в шестом часу утра…
Начиналась новая, отдельно взятая маленькая жизнь. И она обещала быть светлой.
Глава 15
Писатель в мусарне
Мой выход на службу из отпуска по уходу за детьми совпал с самоубийством милиционера.
В управлении всё изменилось. Раньше мой кабинет был единственным отремонтированным, теперь же евроремонт сделали во всём здании. И закуток психолога выглядел обшарпанным на общем фоне. Однако эти перемены казались ерундой по сравнению с переменами в коллективе. Я никого не узнавала и озиралась в растерянности в поисках знакомых лиц.
Из-за транспортного коллапса, от которого отвыкла за годы сидения дома, в то утро я опоздала на работу. Когда поднялась на наш этаж, сотрудники отдела кадров уже выходили с планёрки. Кто-то, кого я так и не смогла вспомнить, указал на меня мордовороту в сером костюме – новому начальнику отдела, и что-то тихо проговорил.
– А, здрасте! Вот кого черти принесли, – недобродушно приветствовал меня рослый кабан (даже мамонт). – Как звать?
Мне вдруг захотелось писать. И домой.
– Вика, – промямлила я. И зачем-то гаркнула: – Служу России!
– Дурочка? – осведомился начальник у подчинённых. Все пожимали плечами. Никто меня не знал, кроме Егора Обвалова, которого я сама принимала в психологическую службу. Однако Егор Обвалов молчал.
– Ну, что стоишь! – рявкнул начальник. – ЧП у нас: жмурик в строю! Задачи ясны?
Задачи абсолютно были мне не ясны, но я кивнула. Не расписываться же в собственной глупости…
И вдруг я поняла, что мне нисколечко не страшно! Даже интересно: что дальше последует?
– Ты, – начальник обратился к строгой даме, в которой я с трудом узнала Риту Чиж, – передай ей личное дело покойного. Пусть работает. А ты, – он повернулся к Обвалову, – проверишь, что она напишет. Не мне же читать эту чушь.
Вот так установочка в отношении моей персоны! Называется, новый карьерный виток…
Я переступила порог забытого кабинета – грязного, прокуренного, с истерзанными обоями, заваленного хламом Егора Обвалова, долго исполнявшего мои обязанности и желавшего остаться в этой роли. Села за свой рабочий стол. Нужно было «отписываться»: объяснять
