бедер к талии, от талии к груди, за ним море ночных огней – панорама застывшего города.
С силой переворачиваю Ленку.
– Ой, – вскрикивает она, словно девочка.
Я достаю из-под ее спины помятую розу.
– Выбрось ее на хер.
Я послушно выбрасываю. Прижимаю Ленку к себе.
Меня сжимают крепкие женские объятия…
Они сильны, но мои сильнее.
Еврей и Есенин
Бывают в городе богемные пьянки, дай только повод – юбилей заслуженного актера, закрытие или открытие местного фестиваля, день театра или культурного работника, да что угодно, – все служащие Мельпомены собираются в ресторане «Театро». До этого большинство культработников ручаются, что не пойдут, мол, скинешься помногу, а дадут помалу, да и с этим, с тем, с ним за одним столом сидеть не хочу. Да и снова сэкономят – водку «гаражную» купят. Но, как бы там ни было, все без исключения собираются на банкете, самые громкие «диссиденты» приходят раньше других, улыбаются, без предупреждения начинают говорить, заваливая тебя еще прошлогодними творческими планами по созданию шедевра. Зал делится на два ряда столов – за одним актеры, помрежи, световики, звуковики, монтировщики, за другим – режиссеры, начальство, чиновники и избранные гости. Я долго пытался отговорить Ленку не посещать подобные паноптикумы – зачем быть с теми, кто тебя не любит? Но она все-таки убедила меня, что на подобных вечерах надо появляться назло… Нарядиться как можно краше, сесть рядом с врагами и козырять своими достижениями… Назло злопыхателям излучать счастье и успешность.
– Здравствуйте, – говорю я директрисе своего бывшего театра.
– И вам не хворать. – Она садится неподалеку, веселье уже в полном разгаре.
Ленка звезда, все так и пытаются с ней заговорить, нахваливают ее спектакли. Женщина-режиссер, да еще и красавица. Для нашего города – это новость – это нонсенс. Художественный руководитель областного театра с прической «одуванчик», я его зову Француз – похож, целует руку моей жене, разговаривают. В городе два театра: мой бывший – городской и областной. Начальство их враждует, так и пытаются друг друга уколоть. Помню, как директриса при мне пересчитывала купленные в спорттоварах статуэтки регионального фестиваля, после чего с гордостью заявила: «А у нас на две больше, чем у этих, видел? „Лучший спектакль“, „Лучшая мужская“, „Лучшая женская“ и „Лучшая работа со светом“»… А вот она и сама, совсем рядом.
– И чем же ты сейчас занимаешься?
– Пишу.
– Пишешь, значит…
– Значит, пишу.
Расходимся в разные стороны, вот и поговорили.
Актеры достаточно запьянели, шумно переговариваются за столом, выбегают покурить каждые пять минут. Я следую на улицу. С возвышенности город сверкает крышами домов. Весеннее настроение.
Актеры театров смешались – среди них вражды нет, воюют верха. Вражда, конечно, есть, но она происходит по другим причинам, не по принципу «Ты из какого театра?».
– Привет. – Подходит
