в нужное русло, то эффект будет точно – не факт, что спектакль с ним станет шедевром, но скучным уж не будет точно.
Мишка и Сашка – артисты муниципального театра с подозрением на него косятся. Отходят в сторону.
– Слушай, – обращается к нему Серега. – Шел бы ты лучше домой, начальство еще тут.
– Вот это прекрасно. – Сыч снимает очки, слепо щурится и тревожно задумывается. Его нескладное, высокое и худое тело безмятежно покачивается на стремительных сквозняках городской возвышенности.
– И правда, домой тебе лучше… – начинаю я.
– О, – Сыч надевает очки, приглядывается ко мне. – Епт, драматург, уже классик, а еще в здравии. Сейчас исправим. – Актер разминает шею.
– Да тише, – улыбаюсь я…
– Да что там драматург. – Он наклоняется к нам ближе, точнее, пошатывается в нашу сторону. – Ладно пьесы, мы смирились, но пришла беда откуда не ждали – начал романы писать.
– Спасибо, конечно, но тебе и впрямь домой лучше.
– Э-э-э, следи за мной – потом новый роман напишешь…
– Про что?
– Про то, как главный герой, – Сыч раскрытыми ладонями обозначает себя, – то есть я, посылает свое начальство на хуй…
Он хочет рвануться в ресторан, мы его удерживаем…
– Стоп, – Серега говорит как можно тише, чтобы не привлечь внимания. Даже он, еще недавно бушующий, на фоне Сыча кажется паинькой.
Ведем его подальше от входа.
– А ты, – показывает на меня пальцем. – Создашь для меня пьесу, я там буду играть главную роль и всех убивать.
– Создам, сочиню, сотворю…
– А не сотворишь, всех начну убивать прямо сейчас.
Сыч, улыбаясь, склоняет сонно голову. Заводим его в ивовые заросли, сажаем на лавочку.
– Может, тебе такси вызвать?
– Такси? Мне? – Сыча бьет припадок смеха.
– Что смеешься? – Серега оглядывается по сторонам. – Тебе.
– Мне? – Сыч гогочет на весь проспект.
Столпившиеся за кофейным киоском таксисты оглядываются.
– А ты? – косится Сыч на Серегу. – А ты… Тебя мы возьмем на главную роль.
– Возьмешь, возьмешь.
– А потом уволим.
– За что? – смеется Серега.
– За пьянку. А знаешь почему?
– Почему?
– Да потому, что ты алкоголик… – Сыч выдавливает из себя еще несколько гоготаний и, блаженно замерев, кладет голову на плечо. – Алкоголикам у нас места нет.
– Куда его теперь? – Я протираю тыльной стороной ладони вспотевший лоб.
– На сцену, – сквозь сон бормочет актер.
Поразмыслив, находим выход. Обхватив с двух сторон, слава богу, актер включает «автопилот». Вместе с «автопилотом» включается и радио – Сыч запевает:
Вот и
