«В единстве и единении наша несокрушимая сила» – это был главный тезис. И мы стали работать по этой теме.
Полковник начал исходить поˊтом, и следователь, достав из выдвижного ящика пачку салфеток, бросил их на стол.
– Благодарю. Тут у вас душновато, если честно… – пробормотал полковник, заискивающе улыбаясь, после чего стал торопливо промакивать лицо. Справа от него, в полутора метрах, стояла корзина с мусорным конвертером, и полковник бросил использованную салфетку, но та, отскочив от края корзины, упала на пол.
– Тысяча извинений! Тысяча извинений! – воскликнул он и, вскочив, поймал злосчастную салфетку и отправил по назначению. При этом он отметил, что корзина с конвертером слишком велика для использованных салфеток. Да и конвертер загудел так натужно, будто готов был уничтожить что-то массивное. Так что же бросают в такой мощный аппарат?
«Окровавленное тряпье!» – промелькнула у полковника страшная догадка, и он судорожно сглотнул.
– Я повторю вопрос: кто и при каких обстоятельствах приказал вам вмешаться в деятельность именно группы подполковника Саймона?
– Именно? Именно – никто. Просто так сложилось, а тут еще это столкновение с родственной нам службой. Я имею в виду Стратегическую разведку.
– Что вы знаете об операции, которую проводило подразделение подполковника Саймона?
– Только то, что там пострадал сотрудник Стратегической разведки. Это как раз то, что соответствовало теме нашей инспекции, ну просто идеально.
– Вы интересовались подробностями операции, в которой пострадал офицер Стратегической разведки?
– Я… – полковник вспомнил, как терзал Саймона и этого его пьяницу-подчиненного Клейна, требуя, чтобы они рассказали ему подробности. Но он же не для этого! Только чтобы выяснить совершенно иные подробности.
– Я жду ответа, – спокойным голосом произнес лейтенант, а затем вдруг привстал и отпустил полковнику такую затрещину, что тот слетел со стула и ударился о стену.
Несмотря на то что массивные двери допросных выглядели надежными и непроницаемыми, на них с помощью переносного пульта активизировалось окно, через которое можно было видеть и слышать все, что происходило внутри.
Момент, когда следователь сбил полковника со стула, не остался без внимания группы высокопоставленных лиц, которые неспешно двигались вдоль коридора и проверяли, что происходит в допросных.
– Что у нас здесь? – спросил невысокий господин, немногочисленная свита которого ступала за ним на носочках и состояла только из генералов.
– Полковник Чеддос, Второе управление, пропагандистско-воспитательное отделение, – вытянувшись, доложил директор местного отделения Комитета.
– «Управление лояльности»? – уточнил высокий гость.
– Так точно, сэр, – подтвердил директор неофициальное название управления.
– Этот не тот ли, который «двое полковников»?
– Он самый,
