года назад. Сыскные заметили, что преступники крупного калибра стали реже попадаться. А в случае проверки документов предъявляли подлинные бумаги на чужие фамилии. Недавно внимание Алексея Николаевича на это обратил его приятель Запасов. Сыщик сдружился с жандармом, когда дознавал железнодорожные кражи в Москве[7]. После успешного завершения дела Дмитрий Иннокентьевич был произведен в полковники «не в очередь» и получил повышение. Теперь Запасов командовал Нижегородским ЖДЖПУ[8]. Месяц назад его подчиненные изловили в поезде, едущем из Сибири в Петербург, опасного финляндского сепаратиста. Тот сбежал из Акатуя в кандалах и арестантском халате. А попался в богатой чесучовой тройке, с карманами, набитыми деньгами. Еще с измененными приметами и заграничным паспортом. Как произошло столь чудесное превращение?
Сухобрус назвал номера для беглых санаторией, что сути не меняло. Сибирь наводнена этим беспокойным элементом, счет идет на десятки тысяч. А до введения закона от 12 июня 1900 года в бегах находилось сто тысяч человек! Закон уменьшил количество ссыльных в разы, теперь статистика не такая удручающая. Но все равно дело плохо, и с каждым годом все хуже. На последнем совещании у Зуева возник разговор: найти бы притон и разорить его. Ясно, что местная полиция не справится, ее запугают или купят. И вот сейчас Лыков в Сибири. Когда еще сюда попадешь? Воспользоваться оказией и попробовать разобраться? А надо ли? Как говорили ему в полку: от службы не отказывайся, на службу не напрашивайся. Старый армейский закон. В нем вековая мудрость. Потом, в чужой земле порядка не наведешь. Лишь дурак может думать, что он приедет на месяц и все наладит. Если здешняя полиция бессильна, значит, на то есть серьезные причины. Никакой варяг их не устранит. И что делать?
С другой стороны, терпеть ситуацию было уже невмоготу. Алексея Николаевича разбирала злость. Раз за разом повторялось одно и то же: злодея с трудом изымали из общества, запирали в Сибирь, а он вскоре выныривал снова. И опять грабил и убивал. Ладно, сейчас сыщику надо разобраться с Туруханском. Есть время подумать… Но уж больно удобный момент: он недалеко от столицы зеленых ног. Закончить здесь, на Енисее, и перебраться на Ангару. Повод всегда можно найти. Например, формально это будет инспекция сыскного отделения иркутской полиции. Новых отделений открыли чуть не сотню, и хорошо бы проверить, как там обстоят дела. А Курлову с Зотовым объяснить по телеграфу истинные цели командировки. Нил Петрович – опытный человек, сразу поймет и одобрит. Люди калибра Лыкова в Сибирь попадают не каждый год. А шталмейстер будет только рад, что опальный сыщик сам себе придумал трудное поручение.
Сплав по реке продолжался до темноты. Питерец торопил лодочника и заставил того поднять парус. Илимка полетела, как на крыльях. Заночевали путники в селении Нахвальском, в доме волостного старосты. Спали всего пять часов, а ранним утром опять помчались вниз. Плыли целый день и не встретили даже шитика[9]. Заночевали в станке Каргино, возле того места, где в Енисей впадала Верхняя Тунгуска[10]. Местные жители сообщили, что «Мономах» останавливался тут сутки назад, выгружал провиант
См. книгу «Узел».
ЖДЖПУ – железнодорожное жандармско-полицейское управление.
Шитик – плоскодонная лодка, крытая в середине. Корпус лодки был сшит ремнями или прутьями.
Верхняя Тунгуска – старое название Ангары в нижнем течении.
