части механизмов всегда оставались на виду.
В этот момент техника – циркулярная пила, механический рубанок, ленточная пила, сверлильный и долбежный станки – не работала.
Четыре больших кресла-качалки конструкции Густава Стикли[6], над которыми работал Грейди, предназначались клиенту из Лос-Анджелеса. С широкими подлокотниками, вертикальными опорами, пазовыми соединениями, эти элегантные кресла становились еще и удобными, как только на них устанавливались обитые кожей подушки и пружинные сиденья.
В мастерской пахло только что распиленным дубом.
В глубине пристройки короткий, но широкий коридор разделял туалет и простенькую сушильную печь, в которой уже высушенная на воздухе древесина дополнительно подсушивалась, чтобы уменьшить до требуемых величин содержащуюся в ней влагу.
Дверь в туалет Грейди нашел открытой, но в зеркале над раковиной увидел только свое отражение.
Ни его, ни Мерлина не удивило шипение, вдруг раздавшееся за дверью в сушильную печь. Чтобы замедлить процесс сушки и исключить коробление древесины, время от времени из точно откалиброванного увлажнителя воздуха в печь подавался пар.
Защелка-крюк висела на двери. Или кто-то находился в печи… или заглянул туда ранее, а потом забыл закрыть на нее дверь.
Последнее оказалось верным. Дерево сушилось под лампами накаливания. Света хватало, чтобы понять, что в печи никого нет.
В конце короткого коридора Грейди открыл тяжелую дверь, изолированную по периметру губчатой резиной. За ней находилась комната окончательной отделки, и Грейди следил за тем, чтобы туда не попадала пыль.
Морение и окончательную обработку Грейди делал вручную. Обеденный стол из красного дерева со вставками из черного, в стиле «Грин и Грин»[7], проходил месячную выдержку после полировки темно-красным шеллаком.
Запахи шеллака, пчелиного воска, скипидара и копалового лака доставляли Грейди не меньшее удовольствие, чем аромат роз или благоухающий сосной прозрачный лесной воздух.
В лучших своих снах он плыл по огромным дворцам, в которых никто не жил, любовался прекрасной мебелью, наполняющей залы, где ни одно человеческое существо не предавало другое, не поднимало руку, чтобы нанести удар, не лгало, не стремилось уничтожить ближнего своего. Только в этих снах он ощущал запахи и всегда просыпался счастливым, наслаждаясь тающим воспоминанием об ароматах комнаты окончательной отделки.
Дверь черного хода Грейди тоже нашел открытой, не запертой изнутри. Ни он, ни волкодав никого не обнаружили в лежащей за дверью ночи.
Грейди запер дверь, и когда они возвращались к передней двери, открыл несколько шкафчиков, выдвинул пару-тройку ящиков. Ничего не пропало.
Выключив свет, закрыв переднюю дверь и уже поворачивая ключ в замке, Грейди спросил:
– Так кто это был, большой мальчик, любопытные и доброжелательные эльфы или гадкие гремлины?[8]
Стикли, Густав (1857–1942) – лидер американского движения искусств и ремесел, дизайнер, мебельщик. Главные принципы мебели Стикли – прочность конструкции, индивидуальность и изготовление вручную.
Грин, Чарльз Самнер (1868–1957), Грин, Генри Матер (1870–1954) – известные архитекторы, видные представители американского движения искусств и ремесел.
Гремлины – мифические существа, злобные проказники. Известны как ненавистники техники. С Первой мировой войны все неполадки в технике, начиная с велосипедов и кончая космическими кораблями, приписывают гремлинам. Они ненавидят ее и всячески вредят людям, которые ею пользуются.
