Юджин О’Мэлли, мужчина лет под тридцать с таким невинным лицом и скромными манерами, что даже со щетиной на щеках и подбородке и налитыми кровью глазами он не выглядел порочным, только несчастным.
Положив обе руки на стойку, сцепив пальцы на бутылке пива «ДДД», на вопрос Ламара он ответил: «Дом».
– У вас есть дом, мистер О’Мэлли?
– Зовите меня Джин. Да, по дороге в Хендерсон.
– И это дом дает вам надежду?
– Лиана. Моя жена.
– Она хорошая жена, да?
– Лучше не бывает.
– Тогда почему вы здесь, О’Мэлли?
– Должен быть на работе. Бригадир ночной смены строителей.
– Никакого строительства я поблизости не заметил.
– Кому нужна вторая смена при таком состоянии экономики? Потерял работу неделю тому назад. Не могу заставить себя сказать об этом Лиане.
– Но, мой дорогой О’Мэлли, если она достойная женщина…
– Ее уволили в июле. Через шесть недель родится ребенок.
– Вот вы и решили, что удача должна повернуться к вам лицом.
– Ошибся, Эд.
В баре Ламар представлялся как Эдуард Лоренц.
– Много проиграли? – спросил он.
– Теперь всё много. Я спустил четырнадцать сотен, половину выходного пособия. Не знаю, что со мной случилось, просто рехнулся.
Ламар допил пиво.
– Вы не станете проявлять свой ирландский темперамент, О’Мэлли? Не врежете старику за то, что он задаст грубый вопрос?
– Вы не такой уж старик, да и грубости я от вас не слышал.
– Только никакой лжи… Вы – заядлый игрок или всего лишь чертов дурак?
Джин рассмеялся.
– Умеете вы найти подход к людям, Эд. Я – чертов дурак, который никогда больше не заглянет в казино.
– Пожалуй, я вам верю. Никогда не встречал лжецов среди О’Мэлли.
– Вы знакомы со многими О’Мэлли?
– Вы первый. О’Мэлли, вы знаете, кто такой Исаак Ньютон?
– Ученый или что-то такое.
– И ученый, и что-то такое. Сотни лет ньютоновская физика давала науке инструменты, необходимые для построения современного мира. Теории и методы Ньютона по-прежнему работают, но теперь мы знаем, что многие из них несовершенны и даже ошибочны.
– Как же они могут работать, если они ошибочные?
– Это связано с редуктивистским подходом и влиянием аппроксимации на достоверность кратковременного эффекта.
– Да, разумеется, – и О’Мэлли закатил глаза.
– Эйнштейн уничтожил ньютоновскую иллюзию абсолютного пространства и времени. Квантовая теория положила конец самой идее контролируемого измерения процесса.
– И сколько пива вы выпили, Эд?
– Все это имеет непосредственное отношение к приятному сюрпризу, который ждет вас, О’Мэлли.
