сравнительно новое явление в жизни: женщину-политика. Понятно, что среди женщин нет ученых или изобретателей, не надо тыкать Склодовской-Кюри: единственный пример за всю историю человечества заставляет вообще подозревать одного из первых трансвеститов, подумаешь, в джазе только девушки! – но зато среди политиков они вполне, вполне, ибо изобретать ничего не надо, а только умело переставлять готовые фрагменты мозаики, созданной вообще-то мужчинами. Благодаря этому умелому комбинированию готовыми кусочками женщины хорошо сочиняют женские романы или детективы, где ничего придумывать не надо, а только рыться в чужом белье: кто к кому ходил, что сказал и кто кого за это убил.
Правда, и в политике женщины в основном уступают мужчинам, но уж если попадаются женщины-политики, то готовы спорить за место рядом с Талейраном или Макиавелли. Светлана как раз такая женщина, всегда мягко улыбающаяся, Карнеги почитывала, с хорошей фигурой, не спортивной, а именно женской: с приподнятым выменем, не шибко тонкая в поясе, зато с задиристо оттопыренным задом, напористая, целеустремленная и умеющая безошибочно оперировать тем арсеналом доводов, который удалось понять и усвоить.
Я слушал ее полную патетики речь, кивал, в то же время автоматически анализировал, наблюдая за ее преисполненным негодованием лицом и горящим взором. Хороший она политик, хороший. Даже, может быть, лучший из женщин, но все равно ей далеко до сильных политиков-мужчин. Слабеньких да, обходит, но до сильных никогда не дотянуться.
Пожалуй, я единственный политик, который говорит в любом случае правду, из-за чего мне никогда не выбраться из аутсайдеров, ведь я сразу теряю половину голосов – женские голоса. Даже больше чем половину: женщины добросовестнее посещают выборы, чем мужчины.
Распределение сил и талантов в связке «мужчина – женщина» везде такое же, как в спорте, только в спорте сразу видно, кто сильнее, а в науке, искусстве, политике, философии и прочих-прочих видах деятельности пока что можно разводить демагогию и рассказывать, что женщин зажимают, не дают ходу. Ну весь тот привычный набор обвинений, что предъявляют негритянские лидеры, когда выколачивают для своих черношкурых дополнительные льготы.
Но какое зажимание, когда вот вам шахматная доска, по одну сторону садится негр или женщина, без разницы, по другую – мужчина. Вот и докажите, что у вас интеллект, а не только требования на равное участие в управлении обществом. Но что-то ни негры, ни женщины не преуспевают там, где требуются мозги, творчество! Не случайно даже лучшие повара – мужчины. А уж политика – это и наука, и искусство, и соревнование, и философия. Потому слабость и дурость партии прежде всего заметны по тому, сколько в ее руководстве женщин. Чем больше, тем партия ниже по боевитости, интеллектуальному уровню и прочим показателям. Женщины могут быть прекрасными бойцами и командирами младшего и даже среднего звена, но только не генералами.
Это не значит, что женщины хуже мужчин. Напротив, лучше, ценнее, потому природа благоразумно оставляет их в пещерах, а наружу
