style="font-size:15px;"> Зеленская хотела спросить, сможет ли «аноним» встретиться с ними – или же с ней одной – завтра, в воскресный день, но с губ у нее неожиданно сорвалось совсем другое:
– А если мы встретимся сегодня, не откладывая в долгий ящик? Я, правда, не знаю, где вы сейчас находитесь…
Напарник, сделав возмущенные глаза, хотел ей что-то возразить, но Зеленская жестом велела ему не вмешиваться.
– Вы это серьезно? – после небольшой паузы спросил незнакомец. – Но сейчас уже вечер, а вы, как я понимаю, совершенно не ориентируетесь в нашем городе.
Анне когда-то, еще в студенческую пору, доводилось бывать в Н-ске, где проводился молодежный семинар на тему демократических СМИ, но города этого она в общем-то не знала, незнакомец был прав.
– Да, я вполне серьезно, – сказала она. – Где вам будет удобнее всего встретиться со мной?
Последовала еще одна пауза.
– Хорошо, я согласен, – наконец произнес в трубке мужской голос. – Но при одном условии…
– Каком?
– При условии, что вы и ваш сотрудник будете в точности выполнять все мои пожелания.
Спустя примерно полчаса они вышли из парадного гостиницы и прогулочным шагом двинулись по этой же стороне бульвара в направлении, противоположном городскому центру (таково было требование «анонима»).
Незнакомец сказал, чтобы они не вздумали брать с собой никакой аппаратуры… даже диктофон запретил иметь при себе. Интересное дельце! У них ведь нет охранника, которого можно было бы поставить сторожить добро… Пришлось оставить в номере включенный свет и работающий телевизор – типа там кто-то есть. Хорошо еще, что самое ценное их оборудование хранится в нычке (микроавтобус они поставили на охраняемую стоянку рядом с гостиницей). Новую камеру в эту поездку он брать не стал, взял в комплект к их прежней рабочей камере портативную «сони»; так что если кто-то покусится на их добро, то серьезного убытка стрингеры из-за этого не потерпят…
Погода действительно стояла довольно холодная, к вечеру морозец стал крепчать, и уже сейчас было семь-восемь градусов. Зеленскую в эти минуты била нервная дрожь. А может, все вместе навалилось: и усталость после дороги, и нервное ожидание в канун каких-то новых для нее событий, и опять же холодная, отнюдь не мартовская погода… Она почему-то была уверена, что кто-то наблюдает сейчас за ними со стороны, возможно, хочет убедиться, что за ними нет «хвоста» – с какой стати? кому они здесь могут быть интересны? – и одновременно с этим размышляет, стоит ли ему вообще связываться с этой парочкой.
Они прошли уже как минимум четыре квартала и успели основательно продрогнуть, как вдруг в сумочке Анны запиликал сотовый.
– Следующий переулок, поворачиваете, пройдете с полсотни метров, там я подам знак…
В переулке, куда они свернули, освещение отсутствовало напрочь.
– Нюра, мне это не нравится, – честно сказал Маркелов, остро сожалея,
