из груди. Тот снова переживал самые ужасные моменты своей жизни. Парень глубоко вдохнул, втягивая остатки кислорода, и продолжил:
– Я побежал к обрыву. Оглянувшись, увидел, что Хит гонится за мной. Тут я поскользнулся и вылетел на поляну. Она была вся перекопана. – Глаза Гэбриэла расширились. – Там были могилы.
К гнетущей духоте, царившей в помещении, добавилось еще что-то зловещее.
– Могилы? – уточнил Чендлер, нахмурившись. – Как вы это определили?
– Ну… – Гэбриэл замялся. – Мне так показалось. Помню, первой моей мыслью было, что я на кладбище. Черные прямоугольные холмики… пять или шесть, может, семь…
Парень замолчал и испуганно посмотрел на Чендлера, словно только сейчас осознал, что побывал на волосок от смерти.
– Я поднялся и побежал дальше. На пути – холм. Вот, думаю, сверху будет видно, куда потом, но там оказался обрыв. Не надо было останавливаться…
Еще один вдох, чтобы взять себя в руки. На щеках напряглись желваки.
– Тут он меня и настиг. Я кое-как отбивался, но все без толку… Он будто не чувствовал моих ударов. Повалил меня на землю, мы стали бороться, и вдруг… лечу. Словно в невесомости. Бывало с вами такое?
– Нет, не бывало.
– Странное чувство, но прекрасное. Пока не приземлишься. Такое ощущение, будто столкнулся с поездом. У меня будто дух вышибло из тела. Ну, думаю, все кончено, отправляюсь на небеса.
Гэбриэл посмотрел на сержанта, чтобы убедиться, верят ему или нет.
Несмотря на проповеди, которыми пичкали Чендлера и двух его детей родители, называть себя верующим он бы не стал. Религия для него была чем-то вроде огородных помидоров: потреблять легче, чем пестовать. Некстати вспомнилось, что у дочери – Сары, старшенькой – завтра первая исповедь и после работы он обещал порепетировать с ней: что говорить, когда опускаться на колени, когда вставать…
– Через какое-то время я очнулся – во второй раз за день – и опять не понимал, где нахожусь. Передо мной была отвесная скала, и я вспомнил, как падал. Все болело. Вдруг я подумал: а где же Хит? Он лежал рядом, лицом вниз, а вокруг все в крови.
– Мертвый?
Смерть подозреваемого сильно упростила бы жизнь Чендлеру.
– Не знаю.
– Как это не знаете?
– Вот так вот и не знаю. Мне что, надо было у него пульс проверить? А вдруг он прикидывался? Нет, сержант, я смотрю фильмы и знаю, как бывает. Поэтому сразу убежал.
– А он остался там?
Гэбриэл кивнул. Стало быть, констатировать смерть Хита нельзя и действовать следует из предположения, что он жив. Неопределенность раздражала. Надо объявлять поиск, прочесывать лес… Впрочем, если Гэбриэл добрался до города всего за несколько часов, то, возможно, глубоко заходить не придется, а значит, есть все шансы разыскать Хита, откачать и арестовать.
– Как вы добрались до города? – спросил Чендлер.
– Повезло.
